Сайт фараона

Он не смотрел по сторонам, совершенно не замечал на этот раз прелести маленького тихого города, не спрашивал, куда, собственно, они идут... а Елизавета Вторая шагала рядом с ним молча, не навязываясь с разговором. Но вдруг его мысли как-то сами собой обратились ко вчерашнему дню и к хозяйке дома, приютившего его.

- А кем тебе на самом деле приходится Нина Петровна? - спросил он, посмотрев на Лизу-дубль и только теперь заметив, что макушка девушки едва возвышается над его плечом. Надо же, а ему казалось, что она довольно высока ростом...

- Приходится пра-пра-пра... ну, много раз прабабушкой. Короче, я пятое поколение, рожденное от ее крови и плоти. Наша невероятная старуха родила в свое время всего лишь одну дочь, но и дочь до сих пор жива, и ее дочь, и так далее. Одни бабы!

- Надо же, - усмехнулся он, отметив для себя лишь один пункт в сказанном, - я тоже про себя называю ее невероятной старухой.

- Ну, это же просто напрашивается, - засмеялась Лиза-дубль. - К ней невозможно подобрать лучшее определение. Впрочем, местные жители этого не ценят и не понимают. Они вообще не обращают на нее внимания. Как будто ее и не существует.

- Не обращают внимания? На человека, которому сто десять лет? Не верю.

- Ну, видишь ли, в этом городе особый быт... особая атмосфера. Здесь никому не хочется замечать необычное. Все должно быть просто и понятно, как у всех. А сто десять - это явный непорядок.

- Ну, насчет "не замечают" ты, пожалуй, ошибаешься, - усомнился Максим. - Я тут встретил одну толстую тетку, так она очень даже эмоционально отнеслась к тому, что я остановился в вашем доме.

- А, так это, наверное, Бармаглотиха! - фыркнула Лиза-дубль. - Ну, тут особая история. Ее покойный муж лет двадцать назад вдруг влюбился в нашу невероятную старуху. Представь, это была самая настоящая роковая страсть! Самое смешное то, что он никак не мог осознать ее возраст. Был твердо уверен, что ей не больше пятидесяти пяти, представляешь?

- Очень даже представляю. В твою бабулю нетрудно влюбиться. И чем дело кончилось?

- Ничем. Он и так, и эдак ее обхаживал, цветы таскал корзинами, на развод подал, хотел жениться на бабуле. А потом как-то вдруг зачах и помер. То ли сердце, то ли еще что, не знаю. Ну, все равно бабуля на него и смотреть не хотела. Она у нас женщина породистая, дворняжки ее не интересуют. Тем более что бедолага страдал выраженной интеллектуальной непроходимостью. С ним можно было говорить только о садово-огородных культурах.

- Н-да, - пробормотал Максим. - А сам он что же, не понимал, что не ко двору пришелся?

- Да разве мужчина вообще способен это понять? - усомнилась Елизавета Вторая в умственных способностях сразу всей противоположной половины человечества. - Во всяком случае наш мужик, отечественный, этого не понимает.

- А не отечественный? - спросил Максим. - Я, может, и бывал в других странах, но все равно забыл.

- На диком западе люди по-другому устроены, - сообщила Лиза-дубль Они помнят о разнице социального положения, мажордом не попытается соблазнить супругу хозяина... ну, впрочем, и там не без исключений, конечно... я говорю лишь об общей тенденции. А у нас за семь десятилетий все перепуталось до полной безнадежности. Дворник перестал понимать, что он не ровня академику. К тому же до сих пор в глубине народа жива основная идея того периода: быть слишком умным нехорошо.

Максим расхохотался и, совершенно не поняв, о каком это периоде упомянула Елизавета Вторая, сказал:

- Ну, может быть, тот мужик и не осознавал, что твоя бабуля умная женщина. Считал ее такой же, как все.

- Само собой, не осознавал, - согласилась Лиза-дубль. - Потому что сам был как все. Очень немногие люди способны вообще заметить то, что выходит за пределы основного ряда их личных представлений.

- Интересно, - буркнул он, - очень интересно... а каков я, как по-твоему? Я тоже вижу лишь ординарное, в соответствии со схемой собственной личности?

- Пока не знаю, - ответила Лиза-дубль, - но мне кажется, ты нестандартен. Ты женат?

Вопрос прозвучал совершенно неожиданно, и Максим машинально ответил:

- Был.

Он остановился и уставился себе под ноги, на растрескавшийся асфальт. Был?..

...да уж конечно он лучше тебя, с надрывом кричал женский голос, он нормальный человек, как все... это ты у нас ходячая энциклопедия пополам с ледяной глыбой... а я просто женщина...

- На ком - не помнишь?

- А? - вздрогнул он и посмотрел в огромные светлые глаза. - Не помню. Но думаю - на обыкновенной женщине. Такой, как все.

Ничего себе, светская беседа с барышней, мелькнуло в его уме, о чем мы говорим? Нет бы стишки читать да фотографии на память делать...

- Слушай, я же собирался тебя сфотографировать, - вспомнил он. Давай поищем подходящее окружение, достойное твоей нестандартности. Главное - чтобы в тон зеленым ногтям.

Елизавета Вторая заржала по-жеребячьи и предложила:

- Пойдем-ка на набережную. Там действительно красиво. А ты не забыл прихватить ту пленку, которую хотел проявить? Зайдем по дороге в фотосалон.