Сахар со стеклом

Напряжение в классе я стала ощущать острее, чем раньше. Ира и её подружка больше даже не пытались скрыть своей неприязни ко мне. Если раньше это были презрительные взгляды, иногда шёпот за спиной, то теперь они стали откровенно посмеиваться надо мной. А ещё Должанов. Вот как баба, серьёзно, только дай кому-то косточки перемыть.

Когда я попыталась войти на перемене в кабинет математики, то Должанов встал так, что и обойти невозможно, и протискиваться неудобно.

— Пропусти.

— Проходи, я чё.

А сам на месте стоит, улыбочку растягивает наглую. Так и хочется съездить по роже, чтобы зубов не досчитался.

При моей попытке просочиться в кабинет, Рома лишь сильнее его загораживает, выставляя ногу, но обратно податься уже не получается, и мне приходится протискиваться вплотную. Больное колено снова прострелило, и я едва не споткнулась об отставленную ногу Должанова. Не очень-то грациозно вышло.

— Нежная лебёдушка впорхнула, — хихикнула Инна Вардина, и они с Ириной рассмеялись.

Вот так, в лицо, даже не пытаясь прикрыться хотя бы для проформы. «Золотые» детки, короли молодёжи, которые могут вытворять что вздумается и унижать, кого им захочется.

Я чувствую, как щёки вспыхивают, а во рту становится солёно от сглатываемых слёз. Хорошо хоть сводного брата в классе не было. А вот Аня была, и попыталась как смогла меня поддержать.

— Ян, не обращай внимания на придурков. Ни эти курицы, ни павлин Должанов не заслуживают, чтобы ты из-за них расстраивалась.

Я киваю, но горечь просачивается и отравляет тело и душу. Я никогда не была предметом буллинга. В классе в прошлой школе звездой меня назвать было бы сложно, но со всеми ребятами у меня были хорошие отношения, никто не задирал и не обижал. Даже наоборот, были подруги, которые ревновали меня друг к другу, особенно к Алёнке. Конечно, были в классе и изгои, я никогда не принимала участия в травле, но особо и не заступалась, считала, что люди сами должны строить свой авторитет. И вот сама без каких-либо причин попала на их место. Я же ничем не заслужила этого.

Но смешки оказались ещё цветочками. Последние пару недель стало просто невыносимо. У преподавателей стали пропадать мои тетради, в Инстаграмм появлялись гадкие комментарии под моими постами от незнакомых пользователей. А вчера маме пришлось забирать меня на машине, потому что на улице мороз был около десяти градусов, а моё пальто таинственным образом исчезло из гардеробной.

Бледная дежурная гардеробщица утверждала, что все входили только по пропускам, и вообще, в этой школе такого никогда не было. Ещё бы, такие деньги родители за обучение своих чад платят. А потом сказала, что это я, видимо, где-то его положила, а на неё съехать пытаюсь.

И вот на следующее утро оно таинственным образом обнаружилось на вешалке другого класса.

— Не замёрзла вчера, Фомина? — карамельно улыбнулась Инна, когда мы с Аней вошли в класс. — Дубарь на улице, а ты в одном жакете. Смотри, а то так и с гриппом слечь недолго.

— Так никто же и не расстроится, — добавила Ряполова, сверкнув красиво подведёнными глазами.

Хихиканье уже привычным фоном отдалось в ушах. Ира оперлась спиной на грудь Лексу и призывно выпятила грудь. Мерзко.

— Детский сад, блин, — буркнула Аня и за руку потащила меня к последней парте.

Учитель говорил и говорил, а я всё больше погружалась в прострацию. Ходьба по минному полю в школе, постоянное напряжение дома, кропотливая подготовка к итоговому сочинению. В какой-то момент мне хотелось сжать голову ладонями и громко закричать. Вытолкнуть воздух из лёгких с такой силой, чтобы рёбра захрустели, а постоянная тяжесть в груди, наконец, сошла на нет. Я хотела домой. В свой маленький уютный городок, к своим проверенным друзьям, даже к Сашке Терентьеву, который видел во мне исключительно подругу. Да и кем-то большим мне уже быть не хотелось.

Глава 22

После вчерашней истории с пальто гардеробщица стала на меня недоверчиво посматривать. Я вернулась после первого урока за телефоном, который оставила в кармане, и подверглась внимательному наблюдению. Неприятно, что мне пытаются приписать то, чего я не делала. Я же точно помню, что пальто вешала на отсек 11-А, и когда мы вместе с мамой, классным руководителем Петром Степановичем и этой самой гардеробщицей искали его, почти все вешалки были пусты, а тут вдруг с утра оно нашлось. Куртку, в которой я приехала, мама сразу увезла, как только я ей сообщила, что пропажа обнаружилась. Правда, ей пришлось сделать крюк перед работой, но она заверила, что только рада меня увидеть лишний раз, тем более, что Виктор ждёт её сегодня не раньше одиннадцати, а я к тому же забыла дома учебник по геометрии.

Я стала замечать тревогу в маминых глазах, хотя и скрывала как могла при ней своё жуткое настроение. Но мать на то и мать, её трудно провести. Она видела, что мне непросто, поэтому вдруг предложила, когда возвращалась за курткой:

— Яна, я думаю, у меня не получится, намечались дела на праздники, но, может, ты сама бы хотела съездить на каникулы к тёте Соне? Мне кажется, она будет очень рада. Да и друзей повидаешь.