Сахар со стеклом

— Молочный коктейль, — привычное раздражение чёрной патокой сочится в голосе Шевцова.

Вот же злюка. И сам не может расслабиться, и другим не даёт.

— Что-нибудь вкусное, — улыбаюсь Антону, игнорируя выпад сводного брата.

Антон что-то говорит бармену, тот кивает и начинает доставать какие-то бутылки, пузырьки, потом виртуозно всё это смешивает, наливает в высокий стакан, и в конце кладёт на пушистую пену половинку свежей ягоды клубники и веточку мяты.

— Спасибо, — улыбка не сходит с моего лица.

Я делаю глоток. Вкусно. Алкоголь почти не слышен. Только сладость клубники и нежность сливок.

Антон усаживается на барный стул с одной стороны, Алексей сидит с другой. Первый травит байки, заставляя меня беспрестанно смеяться, а второй сидит на стуле, широко расставив ноги, вертит в руках стакан. У Антона какой-то коктейль, Лекс предпочёл чистый виски со льдом. Я чувствую, как горит мой затылок от его взгляда, но предпочитаю не думать об этом.

Народу становится больше. Ди-джей что-то кричит, толпа вторит ему, и относительно размеренный клубняк сменяется ритмичной популярной песней. Народ со столиков валит на танцпол. Люди кричат, веселятся, беснуются. Из сопел под сценой начинает вались дым, включается страбоскоп. Мне кажется, что басы бьют где-то за грудиной.

Алкоголь подействовал, в теле появилась лёгкость. Два коктейля для меня выше крыши. Антон что-то говорит мне, практически кричит, но я всё равно не слышу, и потом он просто тянет меня за руку на танцпол. Невольно я оглядываюсь на Шевцова, но тот во всю воркует с какой-то невысокой брюнеткой, криво улыбается ей, проходясь взглядом по изгибам, едва прикрытым чёрной тканью.

Я довольно взрослая, чтобы самой за себя решать. Поэтому спрыгиваю с высокого барного стула и иду с Антоном.

Музыка заряжает какой-то древней дикой энергией. Алкоголь снял предохранители, и я вскидываю руки, начинаю ритмично покачивать бёдрами. Чувствую на талии руки Антона. Он стоит сзади меня. Как-то это слишком, но ведь мне хорошо. Тогда почему нет? Ритм музыки немного меняется, я тоже меняю движения. Я люблю танцевать. Особенно сейчас. Мне нравится быть здесь. И даже то, что руки парня настойчиво ползут ниже, ложатся мне на бёдра, сейчас не сильно беспокоит. Я отбрасываю волосы на одно плечо, и чувствую горячее дыхание прямо на шее. Волнительно, но как-то… смазано, что ли. Будто не со мной, будто я просто наблюдаю со стороны.

Я пытаюсь вывернуться из недвусмысленных объятий Антона, разворачиваюсь к нему лицом, продолжая танцевать. Его руки снова на мне, скользят по платью от бёдер к груди. Когда он задевает место, куда сегодня пролился горячий чай, я вдруг прихожу в себя. Господи, о чём я думала, когда поехала в клуб? Незнакомый город, почти ночь, а я с Шевцовым, который ненавидит меня, и почти незнакомым парнем. К тому же, сейчас пьяным.

Мой взгляд непроизвольно метнулся к барной стойке, и я почувствовала, как по горлу поползла паника, потому что Алексея нигде не было. Не мог же он меня бросить? Или мог?

Стало страшно. Я наклонилась к Антону, чтобы спросить, но он, видимо, расценил это по-своему и прижался к моим губам своим влажным горячим ртом. Отвращение затопило, и я дёрнулась в сторону, стала пробираться между танцующими к выходу. Телефон у меня с собой, так что я просто наберу маме, попрошу приехать за мной.

— Принцесса, ты куда собралась?

Я едва не подпрыгнула, когда Антон нагнал меня в вестибюле клуба и схватил за предплечье.

— Где Алексей? — спрашиваю, а сама лихорадочно думаю, как бы отделаться от Ермолаенко. — Ты его не видел?

— Нет, но, может, пойдём поищем? Я, кажется, знаю, где он может быть.

Киваю, а у самой сердце не на месте. Мысли от алкоголя клубятся, налезают друг на друга. Страшно идти с Антоном, и страшно остаться сейчас одной. Шевцов ушёл, уехал, наверное, с той девушкой. Что ж, он предупреждал, чтобы дома оставалась, но я не послушала. Но вдруг Антон прав, и Алексей где-то здесь.

Я иду за парнем, а сама стараюсь незаметно набрать в телефоне номер сводного брата, но после пары гудков он сбрасывает. Мы сворачиваем в коридор за женской уборной. Длинный и пустынный. Сюда даже музыка долетает как через толщу воды.

— Куда мы идём?

— Там есть что-то вроде ресторанчика. Есть вход с улицы, а есть отсюда. В клубе же нормально не поешь. Думаю, Лёха там.

— Слушай, Антон, — останавливаюсь, высвобождая руку из ладони парня. — Может, просто вызовешь мне такси? А Лёша потом сам приедет, когда решит.

Ермолаенко на секунду замирает, внимательно рассматривая моё лицо. В глазах блеск, на губах слабая улыбка.

— Принцесса, зачем он тебе? — упирается в стену одной рукой прямо возле моей головы.

— Кто? — сглатываю, тревога уступает место панике.

— Лекс.

— Он мой брат.

— Да ладно, — усмешка становится злой. — Какой нахрен он тебе брат. Не больше, чем я. Его не интересуют хорошие девочки, малышка. Он тебя сломает. Пережуёт и выплюнет.

— Зачем ты мне это говоришь? — шепчу, пытаюсь потянуть время, только что это даст? Дрожь в голосе выдаёт мой страх.