Сахара и Судан (Результаты шестилетнего путешествия по Африке)

Известия сначала поступали так редко, что через две недели после прибытия саламат мы все еще не знали, пойдет ли речь о Багирми или о Борну, присутствует ли лично король Али в своих войсках, дошло ли уже дело до сражений и тому подобное. А ведь расстояние до Масеньи, царской резиденции Багирми, равнялось всего десяти дням пути, который проходил по довольно густо заселенной местности. Достоверным казалось лишь то, что король Багирми Мохаммеду укрылся со своим войском и значительными припасами за стенами столицы в ожидании осады, тогда как верховный военачальник Вадаи, джерма Абу Джебрин, дядя короля со стороны матери, занял северную часть страны. Тем, кто считал, что местом предстоящих военных действий будут Бахр-эль-Газаль или Канем, больше уже никто не верил.

Район описываемых в настоящем издании путешествий Нахтигаля

Потом известий стало больше, но они были весьма противоречивы. Достоверные сведения поступили лишь в середине февраля от лазутчика, которого шейх Омар после первых же слухов немедля отправил к королю булала Джурабу, правившему в области Фитри. По сообщению этого гонца, король Али, получив сообщение от высланного вперед своего дяди, Абу Джебрина, о том, что король Багирми не стал искать спасения в бегстве, а вознамерился защищать свою столицу, поспешно выступил туда же. До его прибытия осажденные предприняли две вылазки, причем оба раза пользовались, по-видимому, преимуществом.

Вскоре после появления короля Али на месте военных действий к нему прибыла депутация от города Масенья, которая от имени жителей и короля просила об их прекращении и выразила готовность заплатить большой выкуп. Но тот им ответил, что пришел не для того, чтобы воевать с ними, а хочет лишь наказать их короля, своего вассала, за его заносчивость. Денег и добра ему достаточно оставил его отец, Мухаммед Шериф, поэтому он не нуждается в их сокровищах и покончит это дело миром лишь в том случае, если они выдадут короля Мохаммеду вместе с его главной женой и матерью.

Эти события встревожили все Борну, и в особенности Куку, и вскоре поставили под вопрос мою поездку к кури и будума. Шейх Омар заявил, что не может дать на нее согласия раньше, чем будет восстановлен мир, так как округа Деггена и Азала, откуда должно было начаться мое путешествие по Чаду, недостаточно безопасны. Поскольку о Вадаи также не могло пока что быть речи, я уже стал подумывать о том, чтобы направиться на юго-запад и добраться до западного побережья где-нибудь через область Адамауа, когда передо мной открылась другая возможность.

В конце января в Куку прибыл караван беспокойных арабов Канема, доставивший на местный рынок около сотни верблюдов, добытых в последних набегах на тубу, бидейят и арабов махамид в Вадаи, а также множество фиников из Борку и масла, которое они выменяли у скотоводческих племен Канема ². Караван был невелик, потому что месяц назад в Бахр-эль-Газале появились необычайно многочисленные отряды из Вадаи и, хотя они вскоре после того внезапно исчезли, арабы, не имея никаких известий о событиях в Багирми, опасались их возвращения и не решались покидать свою область в большем числе. Почти все прибывшие с караваном были магарба, тогда как племя улед-солиман было представлено лишь Хазазом — сыном Бу Алака и племянником чиновника из Куки, носящего то же имя.

Когда я посетил их вместе с Бу Аишей³, их соплеменником, эти люди, несмотря на свою дурную славу, мне очень понравились. Особенно долго я беседовал с Хазазом о Канеме, Бахр-эль-Газале и Борку, возбуждавших у меня живейший интерес. Поскольку через несколько месяцев они намеревались отправиться в Борку (область пустыни, которую они считали своей собственностью), чтобы завладеть там урожаем фиников, я тотчас же решил присоединиться к ним. Такое путешествие открывало передо мной возможность посетить совершенно неизвестные края, не считая той части Канема, где побывали Барт и Овервег. Я мог надеяться выяснить наконец-то соотношение Бахр-эль-Газаля и озера Чад, добраться, может быть, до крайней южной точки моего предыдущего путешествия по Тибести и тем самым составить более точную карту этой местности Восточной Сахары.