Сакральная связь. Антология мистики

Добрую половину своей жизни доктор Книпперхаузен посвятил поискам способов быстрого обогащения – мечта, на осуществление которой многие впустую тратят большую часть отпущенных им лет. В молодости он провел не один год в горах Гарц в Северной Германии, где от рудокопов научился уйме полезных способов нахождения запрятанных в земле сокровищ. Затем он совершенствовал свои познания под руководством странствующего мудреца, соединившего секреты лекарского искусства с магией и фокусами. Голова его была буквально напичкана массой практических сведений по любым мистическим наукам; он весьма неплохо для дилетанта разбирался в астрологии, алхимии, гадании и ворожбе; знал, как найти украденные деньги и где под землей скрываются источники воды; по причине темного характера этих познаний его и стали называть Высокоученым немецким доктором, что было равнозначно чернокнижнику. До Книпперхаузена не раз доходили слухи о кладах, зарытых в различных уголках острова, и он уже давно горел желанием напасть на их след. Как только ему рассказали о болезненных причудах Вольферта, о его бреде наяву и во сне, он тотчас же определил по этим симптомам застарелую манию кладоискательства и счел дальнейшие расспросы излишними. Секрет золотого клада чрезвычайно тяготил Вольферта все то время, пока он вынашивал его в тайне, а поскольку к домашним врачам многие относятся как к своего рода духовнику, то незадачливый охотник за сокровищами с радостью воспользовался случаем облегчить душу. В результате, вместо того чтобы вылечить пациента, доктор сам заразился его болезнью. Подробности, которые ему сообщил Вольферт, подогрели алчность Книпперхаузена; он ничуть не сомневался, что поблизости от загадочных крестов зарыт клад, и предложил Вольферту объединить усилия, а также посоветовал сохранять максимум секретности и осторожности. Клады, сказал доктор, следует копать только в ночное время по установленному порядку и с соответствующими церемониями, такими, в частности, как сжигание душистых снадобий и произнесение заклинаний, а сверх того, кладоискателю перво-наперво нужно обзавестись прутиком-лозой, который обладает чудесным свойством указывать на место, где зарыты сокровища. Так как доктор оказался более сведущим в подобных делах, то он вызвался подготовить все необходимое и, поскольку луна как раз пребывала в благоприятной фазе, обещал сделать прутик-лозу к установленному дню[7].

Сердце Вольферта преисполнилось радостью оттого, что он встретил столь ученого и искусного помощника. Приготовления шли тайно и без помех. Доктор регулярно консультировал своего пациента, и доверчивые женщины без устали нахваливали его, видя, как благотворно влияют на больного посещения лекаря. Тем временем чудодейственный прутик-лоза, этот универсальный ключ к тайнам природы, был изготовлен по всем правилам. Дабы лучше подготовиться к предстоящему делу, доктор проштудировал кучу специальной литературы. С Грязнулей Сэмом договорились, что он отвезет их на место в своем ялике, поработает лопатой и киркой, а потом предоставит лодку для перевозки увесистой добычи – в том, что клад будет найден, они не сомневались.

Наконец наступила ночь, подходящая для такого серьезного предприятия. Перед выходом из дома Вольферт наказал жене и дочери ложиться спать и не волноваться, если к рассвету он не вернется. Как всякие здравомыслящие женщины, услышав, что не следует волноваться, они тут же запаниковали. По его возбужденному поведению было понятно, что затевается нечто неординарное, и их опасения насчет возобновившейся одержимости Вольферта возросли десятикратно; мать и дочь принялись умолять отца семейства остаться дома, объясняя, что ночной воздух оказывает вредное воздействие на здоровье, но все тщетно. Если уж Вольферт сел на своего конька, то выбить его из седла было совсем непросто. Когда он покинул особняк Веберов, стояла ясная звездная ночь. Широкая шляпа с опущенными полями, подвязанная у подбородка платком дочери, защищала Вольферта от ночной сырости, а госпожа Вебер набросила ему на плечи свой длинный красный плащ и закрепила вокруг шеи.

Доктора с не меньшей заботой собрала в дорогу его бдительная экономка фрау Ильзи: вместо обычного сюртука на нем был камлотовый балахон, под треуголкой виднелась черная бархатная ермолка; под мышкой доктор нес толстую книгу с медными застежками, в одной руке – корзину со снадобьями и сушеными травами, в другой – чудодейственную лозу.