Сакральная связь. Антология мистики

Когда Вольферт с доктором пересекали церковный двор, большие часы на колокольне пробили десять и хриплый унылый голос ночного сторожа протяжно возвестил: «Все в порядке!» Маленький городок на время забыл свои тривиальные страсти и погрузился в глубокий безмятежный сон. Лишь изредка лай горемычной бродячей собаки или романтическая серенада гулящего кота нарушали зловещую тишину. Правда, Вольферту показалось – и не единожды, – что он слышал сзади крадущиеся шаги, но это вполне мог быть отзвук их собственных шагов, отражавшихся эхом в гулком безлюдье улиц. Также ему померещилось, что их неотступно кто-то преследует: он видел очертания высокой фигуры, которая останавливалась одновременно с ними и продолжала движение, когда они трогались с места; однако в сумерках слабый, рассеянный свет фонаря отбрасывал такие тени, что все это могло быть просто игрой воображения.

Когда они подошли к хижине Сэма, старый рыбак уже поджидал их, сидя на корме лодки и потягивая трубку. На дне ялика лежали кирка, лопата, потайной фонарь и глиняная фляга с добрым голландским горячительным зельем для храбрости, которому простодушный Сэм, вне всякого сомнения, доверял больше, чем доктор Книпперхаузен своим снадобьям.

Вскоре легкое суденышко отчалило, и три храбреца отправились в ночное плавание, проявив при этом столько изобретательности и отваги, что их вполне можно было сравнить с тремя мудрецами из Готэма[8], которые отважились выйти в море в лохани. Начался прилив, вода стала быстро подниматься. Течение само несло ялик, и налегать на весла пока не требовалось. Темный контур города почти сливался с ночным небом. Местами мигали слабые огоньки – из комнаты какого-нибудь больного или из иллюминатора стоявшего на якоре судна. Ни одно облачко не заслоняло безграничный небесный шатер, и на безмятежной водной глади плясали, отражаясь, бесчисленные звезды; метеор бледной полоской прочертил небо и упал в том направлении, куда двигалась лодка, что было истолковано доктором как в высшей степени благоприятное знамение.

Некоторое время спустя они уже проплывали мимо мыса Корлирс Хук с его деревенским трактиром, где некогда разыгралась страшная ночная драма. Хозяева, видимо, спали, так как в доме было темно и тихо. А вот и место гибели флибустьера. Вольферта мороз пробрал до костей. Он показал доктору Книпперхаузену, где именно утонул старый морской волк. Все уставились в эту точку, и им почудилось было, что там во тьме притаилась лодка; однако в тени мыса прибрежные воды скрывала непроницаемая черная завеса, так что ничего толком разглядеть не удалось. Потом сзади послышались тихие всплески, как будто кто-то греб осторожно, не желая себя выдать. Сэм налег на весла, и поскольку он хорошо ориентировался в местных водоворотах и быстринах, вскоре преследователи – если таковые, конечно, были – остались далеко позади. Миновав Черепашью бухту и бухту Кипа, отважные кладоискатели оказались в кромешной темноте, окружавшей остров Манхэттен, который отбрасывал вдоль своих берегов широкую непроглядную тень. Скрытые от посторонних взоров, они устремились дальше. Наконец Сэм завел ялик в маленькую бухточку, со всех сторон окруженную растительностью, и привязал к уже известному нам металлическому кольцу. Все трое высадились на берег. При свете фонаря они забрали из лодки инструменты и медленно двинулись сквозь густой кустарник, вздрагивая от каждого звука, даже от собственных шагов по сухим листьям; а когда неподалеку с печной трубы на развалинах старинной голландской усадьбы заухал филин, у них внутри все похолодело.

Несмотря на то, что при первом посещении этого места Вольферт постарался запомнить как можно больше ориентиров, прошло немало времени, прежде чем удалось найти ту окруженную деревьями полянку, где, как предполагалось, были зарыты сокровища. Когда они вышли к скале, на выступе которой Вольферт в прошлый раз обнаружил три загадочных креста, он, посветив фонарем, показал их доктору. У всей честной компании сердца учащенно забились, ибо с предстоящим испытанием каждый связывал свои самые сокровенные надежды.

Доктор передал Вольферту Веберу фонарь, а сам достал лозу – небольшой раздвоенный у основания прутик. Взявшись за короткие концы, он направил длинный перпендикулярно вверх, походил туда-сюда, удерживая прутик на некотором расстоянии от земли, но безрезультатно; все это время Вольферт светил ему фонарем и, затаив дыхание, следил за его манипуляциями. Вторая попытка оказалась более успешной – лоза стала медленно поворачиваться. Лицо доктора посерьезнело, и он дрожащими руками сжал прутик еще сильнее. Лоза вращалась не переставая, до тех пор, пока не застыла, указывая, как стрелка компаса, прямо под ноги доктору.

– Здесь! – едва слышно произнес он.

Вольферт почувствовал, что сердце вот-вот выпрыгнет наружу.

– Ну что, копать? – спросил негр, берясь за лопату.

– Pots tausend[9], нет! – резко ответил доктор.