Саксонские хроники. Книги 1-12

И поэтому триста человек, по крайней мере треть из которых несли знак Этельстана на щитах, благополучно миновали баррикаду, которую я приказал не трогать — на случай, если придется отступить. Солнце стояло высоко, по улицам растекался зной, и город молчаливо замер. Я знал, что люди Этельхельма будут наблюдать с северных стен за армией Этельстана, а жители Лундена, если у них есть хоть немного здравого смысла, запрутся по домам.

Пришло время сойти с моста и подняться в город.

— Пусть ваши люди сомкнут ряды! — приказал я Бритвульфу и Румвальду.

— Разобрать мост, господин? — нетерпеливо спросил Румвальд.

— И поймать себя в ловушку на этой стороне? Не стоит. — Я начал подниматься на холм, Румвальд не отставал. — Кроме того, — продолжил я, — если кто-то из людей Этельхельма попытается сбежать по мосту, ему придется пробиваться через закрытые ворота.

— Мы оставили там всего десять человек, господин.

Впервые после нашей встречи Румвальд забеспокоился.

— Шесть человек могут удерживать эти ворота вечно, — пренебрежительно сказал я.

А насколько вероятно, что мы одержим победу, которая заставит огромную армию Этельхельма в панике бежать? Об этом я умолчал.

— Думаешь, шести человек достаточно, господин? — спросил Румвальд.

— Уверен.

— Тогда он станет королем! — Румвальд снова воспрянул духом. — К закату, господин, Этельстан станет королем Инглаланда!

— Но не Нортумбрии, — проворчал я.

— Да, не Нортумбрии, — согласился Румвальд и покосился на меня. — Я всегда хотел биться бок о бок с тобой, господин! Будет что рассказать внукам! Что я сражался рядом с великим лордом Утредом!

Великий лорд Утред! Услышав эти слова, я почувствовал тяжесть на сердце. Репутация! Мы добиваемся ее и ценим, а затем оказываемся в положении загнанного в угол волка. Чего ожидал Румвальд? Чуда?

Нас три сотни в городе с тремя тысячами воинов, а у великого лорда Утреда избитое тело и страх в сердце. Да, мы можем открыть ворота и даже удерживать их достаточно долго, чтобы впустить людей Этельстана в город, но что потом? Мы по-прежнему останемся в меньшинстве.

— Для меня большая честь сражаться рядом с тобой, — сказал я Румвальду те слова, которые он хотел услышать. — И нам нужна лошадь.

— Лошадь?

— Если мы захватим ворота, нужно послать весть королю Этельстану.

— Конечно!

И в этот момент появился всадник. Он явился с вершины холма, его серый жеребец осторожно ступал по старым дорожным плитам. Он повернул к нам, и я поднял руку, остановив наш отряд рядом с пустыми скамейками у «Красной свиньи».

— Кто вы? — крикнул всадник, приближаясь.

— Лорд Эльстан!

Бритвульф встал справа от меня. Идущий позади меня Финан — слева.

Всадник видел красные плащи, символ рыбы на захваченном щите Румвальда, но он не заметил щиты с драконом Этельстана, потому что мы поставили этих воинов в самом конце.

— Восточные англы?

Всадник осадил жеребца прямо перед нами. Седок был молод, в великолепной кольчуге, упряжь отполирована до блеска и отделана серебром, ножны меча тоже украшены серебром, на шее — тонкая золотая цепь. Отменный жеребец под ним волновался и шарахался, и всадник потрепал его рукой в перчатке. На пальцах сверкнули два кольца.

— Восточные англы и западные саксы, — высокомерно заявил Бритвульф. — А ты кто?

— Эдор Хэддесон, господин, — ответил всадник, затем взглянул на меня, и на мгновение лицо его исказил страх, быстро испарившийся, когда он снова посмотрел на Бритвульфа. — Я служу лорду Этельхельму, — объяснил он. — Где Хиглак?

Очевидно, он узнал щиты со знаком рыбы.

— Остался в форте, — сказал Бритвульф. — Войска Красавчика отступили обратно на запад, но у Хиглака достаточно людей на случай, если они вернутся.

— Отступили на запад? — переспросил Эдор. — Тогда именно там вы и нужны, весь отряд!

Он снова потрепал по шее игривого жеребца и опять посмотрел на меня. Если он служит Этельхельму, то скорее всего, видел меня на одной из встреч короля Эдуарда с моим зятем Сигтрюгром, но я всегда появлялся во всем великолепии лорда, с руками, унизанными браслетами из серебра и золота. Сейчас же на мне рваная кольчуга, в руках щит с выжженным крестом, лицо все еще в ссадинах от ударов Вармунда и наполовину скрыто кожаными нащечниками ржавого шлема.

— Кто ты? — вопросил он.

— Осберт Осбертсон, — сказал я и мотнул головой в сторону Бритвульфа. — Его дед.

— Где мы нужны? — поспешно переспросил Бритвульф.

— Идите на запад, — Эдор указал на боковую улицу. — По этой улице: там, в дальнем конце, увидите людей, присоединяйтесь к ним.

— Этельстан собирается атаковать там? — спросил Бритвульф.

— Красавчик? Нет, конечно! Это мы хотим атаковать его оттуда.

Так значит, Этельхельм собирается напасть на армию Этельстана, в надежде, если и не сокрушить врага, то хотя бы отогнать его от Лундена и нанести урон. Я залез в кошель, шагнул ближе к коню Эдора и наклонился, хрипя от боли в ребрах, коснулся камня на дороге, а затем выпрямился, с серебряным шиллингом в руке.

— Это ты обронил? — спросил я у Эдора, протягивая ему блестящую монету.

На мгновение он испытал искушение ответить отрицательно, но жадность победила честность.