САКУРОВ И ЯПОНСКАЯ ВИШНЯ САКУРА

 На работе тоже обошлось без напрягов: Константин Матвеевич легко вкатился в несложную специфику своего нового ремесла, и дело шло как по маслу.

 Затем Сакуров сдал смену и ушёл домой. Дома Константин Матвеевич вплотную занялся хозяйством и, пока занимался, к нему пришёл Варфаламеев. Бывший лётный штурман уже освежился, уже справился с утренним блоком своих работ, а пришёл потому, что ему стало скучно. Дело в том, что утром, ни свет – ни заря, припёрся Ванька, младший сын Мироныча, и предложил гуляющей компании свои золотовалютные услуги. Мироныч, не ведая о количестве оставшихся у Сакурова стодолларовых бумаг, начал предлагать аналогичные услуги ещё накануне вечером. Поэтому у него с Ванькой вышла большая распря, после чего они даже слегка подрались. Сначала папаша треснул сына кочергой по спине, потом сынок дал папе в ухо. И неизвестно, чем бы всё кончилось, но Жорка спустил обоих с крыльца, а сам сел в тачку Семёныча и поехал в город за новым бухлом, потому что старое уже кончилось. Семёныч в это время спал сном одноглазого праведника, а Варфаламеев, сделав свою утреннюю хозяйственную работу, заскучал без компании и выпивки.

 - А где теперь папа и сынок Ванеевы? – поинтересовался Константин Матвеевич, наконец-то приступая к завтраку.

 - Я думаю, у себя, - возразил Варфаламеев, чутко прислушиваясь к той стороне, откуда должен был появиться Жорка на тачке Семёныча. – Я думаю, они уже помирились и теперь вырабатывают план совместного окучивания ваших долларов.

 - Зря стараются, - буркнул Сакуров, - окучивать уже почти нечего.

 Варфаламеев тактично промолчал.

 - А на какие шиши Жорка собирается покупать новую выпивку? – спросил Константин Матвеевич.

 - Так мы ведь ваши баки без посредников пропиваем, - взмахнул руками бывший лётный штурман. – Поэтому…

 - Понятно, - перебил односельчанина Сакуров и добавил: - Только зря Жорка в город без протеза поехал. А ну как его менты загребут?

 - Вот я и нервничаю, - поддакнул Варфаламеев.

 - А говорил, что скучаешь…

 - Да как же тут не заскучать? – удивился Варфаламеев. – Вчерашней водки хватило только на опохмелку, драку Ванеевых Жорка самым бессовестным образом пресёк в самом её начале, Семёныч спит, как убитый. А вчера он нас всех достал со своим стеклянным глазом.

 - Не понял? – в свою очередь удивился Константин Матвеевич. – Что, предлагал всем посмотреть через него на то безобразие, которое показывают по его ящику?

 - Да нет, он его куда-то положил, чтобы спьяну не потерять, а куда – забыл.

 - Во даёт! Ведь эдак Семёныч может оказаться полным банкротом…

 - В смысле? – машинально уточнил Варфаламеев.

 - В том смысле, что свой новый глаз он уже посеял, а если менты загребут Жорку, то плакала и старая тачка Семёныча, – объяснил Сакуров. – Жорку, конечно, менты отпустят, а вот тачке Семёныча стоять на штрафной стоянке до посинения, потому что денег на её выкуп ни у Семёныча, ни у нас с Жоркой нет. Разве что продать японский телевизор, только кто его в этой скопидомской стороне купит? Я имею в виду: за нормальные деньги…

 - Вот я и нерв… - хотел повториться Варфаламеев, но затем, услышав знакомый рёв пробивающейся по снегу «нивы», вскочил, как ужаленный, и моментально смылся.

 - Пойти, что ли, посмотреть телевизор, - пробормотал бывший морской штурман, оделся и отправился в гости.

 Глаз искали всей компанией. Сначала, конечно, хорошенько заправились. Причём Семёныч слегка перебрал и стал на всех кидаться: кто, дескать, спёр, такой бесценный глаз?

 К тому времени в избе бывшего почётного столичного таксиста появились Ванька с Миронычем. Оба выпили по штрафной и, игнорируя поисковую компанию с руганью Семёныча, тщательно закусывали.

 Семёныч, надо отдать ему должное, к Ванеевым не приставал, но сильно доставал тех, кто занимался поисками. Он бегал по избе и грозился всех перестрелять из своего газового пистолета, хотя пистолет был даже без обоймы.

 «Да пошёл ты!» - мысленно разозлился Сакуров и подсел к чинно закусывающим Ванеевым. Бывший морской штурман взял кой-какой еды, налил чаю и принялся смотреть цветные новости, выдаваемые на гора каким-то непотребным комментатором из новых. Новый, захлёбываясь от восторга, рассказывал о всевозможных ужасах, будь то локальные военные конфликты или глобальные климатические катаклизмы. Картинка, сопутствующая комментарию, соответствовала описываемым ужасам. Короче говоря, новый телеоператор старался не хуже комментатора, и зрители могли вовсю «тащиться» от кровавых сцен насилия и масштабных картин любого катастрофического содержания.