Салфур: Тайны Запретного Леса

— Я отказываюсь становиться частью Салфура, Одвал. Я убил Сиенну, выполнил уговор. Теперь требую отвести нас с Нисой обратно в Ардстро.

— Что ж, — скрипя зубами, ответил сатир. — Так тому и быть.

Сжав сердце Сиенны в ладонях, Одвал стал проговаривать полушепотом какие-то странные слова. От его рук стало распространяться нечто вроде тумана. Пелена окутала кровавое сердце в плотный кокон и подняло его в воздух.

— Что это было?! — в шоке от происходящего, воскликнул Бран.

— Ничего, что могло бы стать интересным человеку, — последнее слово сатир проговорил сквозь зубы, он явно был огорчен расстроенными планами и даже не пытался скрыть этого.

Разобравшись с сердцем, Одвал направился к выходу из пещеры. Он шагал медленно, цокая своими массивными копытами. И все время молчал, шествуя впереди и даже не оборачиваясь на детей. Прошел через все каменные лабиринты так, будто еще пару часов назад не путался в них, словно изначально знал, куда идти. Бран заметил эту небольшую странность, но не попытался спросить Одвала об этом, знал, что тот не ответит.

Когда они наконец выбрались из сырого логова в багряный густой бор, ласкающий уши своими дивными звуками чарующей осени, сатир взмахнул руками и высокие деревья-исполины тотчас расступились перед ними, открывая вид на узенькую кривую дорожку, спускающуюся, подобно горной реке, вниз и ведущую прямо к небольшим деревянным домикам, рассыпанным подле друг друга. Это был путь к их долгожданной цели — к родной деревне Ардстро.

Бран стоял в оцепенении, глядя на покосившиеся крыши знакомых маленьких домов, на узкие улочки, подсвеченные нежно-розовыми лучами рассветного солнца, на густой дым, уходящий из оранжевых труб длинной кривой дорожкой в небо. Стоял и не верил в то, что это случилось, не верил в то, что смог дожить до этого дня.

— Неужели Ардстро все это время была так близко к нам? — дрожащими губами спросила Ниса и с непониманием взглянула на Одвала.

— И да и нет, — коротко ответил сатир.

После того, как Бран отказался стать следующим правителем Салфура, он изменился, став более мрачным и отстраненным.

— Но вы так просто раздвинули деревья, — продолжая с неразумением глядеть на Одвала, спросила девочка. — Почему не сделали этого раньше?

— У меня были на то причины, — холодно ответил сатир и, скрестив крупные руки на груди, также сухо добавил: — Теперь, если вам больше нечего сказать мне, я вынужден уйти.

— Стой! — продолжая завороженно разглядывать густой дым, идущий из высоких каменных труб деревенских лачуг, их крыши и маленькие деревянные дверцы, воскликнул Бран. — Я так и не понял, кто ты такой, так и не определился, что именно должен испытывать к тебе, — обернувшись, мальчик стал неспешно подходить к своему загадочному спутнику, что все это долгое время, подобно тени, ходил за ним по запретному лесу и старался уберечь от несчастий. — Но я все же хочу поблагодарить тебя, — он с улыбкой посмотрел в ярко-желтые глаза сатира и с теплотой в голосе, добавил: — Спасибо, Одвал.

Сатир сконфузился, а затем, хитро улыбнувшись, с некоторой загадочностью ответил:

— Не за что, дитя, — он дотронулся своей увесистой ладонью до плеча Брана и, внимательно всмотревшись в зеркала его светло-серых глаз, шепотом добавил: — Уверен, вскоре мы вновь обретем друг друга.

После сказанных слов Одвал отошел от детей и, раскинув свои жилистые руки, со звучным хлопком сомкнул их. Тотчас высокие деревья стали сплетаться меж собой, окутывать друг друга толстыми ветвями, зелеными пушистыми иглами и шуршащими желто-оранжевыми листьями. Словно живое существо, запретный лес вновь сросся, закрыл трещину, созданную сатиром, и принял свой привычный мрачный облик.

— Я буду скучать по ним, — прикусив губу, сказала Ниса.

Изо всех сил она старалась не расплакаться, на этот раз у нее все-таки получилось. Лишь одинокая слеза стекла по ее порозовевшей щеке, прочертив мокрую соленую дорожку.

— Я тоже, — глухо выдохнув, сказал Бран.

Юноша в последний раз взглянул в темную лесную чащу. Ему хотелось встретить долгожданный рассвет рядом с целью всего их нелегкого путешествия, рядом с их родной деревушкой Ардстро, находящейся близ запретного леса.

Глава 36

Проходя через пастбище сквозь кучкующуюся исхудалую скотину, Бран не мог поверить, что весь кошмар, навеянный Салфуром, наконец-то кончился, что он вновь может без страха смотреть в завтрашний день и, более того, творить его собственными руками.

— Даже не верится, что все кончилось, правда? — с печалью в голосе спросила Ниса.

Бран молча кивнул, продолжая изо всех сил вдыхать в легкие новую жизнь, свое долгожданное перерождение. Он чувствовал себя опустошенным, сосудом, что переполнился до краев, расплескав все свои чувства и эмоции во время скитаний по Салфуру, истратив их до последней капли. Но сейчас, вернувшись домой, юноша предвкушал, как покинутый им мир вновь начнет наполнять его своей энергией. Изо всех сил он старался ухватиться за обретенную свободу, ощутить нечто важное, то, что совсем недавно потерял в темных лесных лабиринтах.