Салимов удел

- С ним можно говорить? - спросил Бен.

- Не знаю. Думаю, следует попытаться.

- Так вы его совсем не знаете?

- В общем, нет. Он пишет историю новоанглийской католической церкви и очень много знает о поэтах нашего так называемого "золотого века" Уиттере, Лонгфелло, Расселле, Холмсе и иже с ними. В конце прошлого года я заманил его выступить перед моим кружком американской литературы. У отца Каллахэна быстрый жесткий ум.. Ученикам он понравился.

- Я с ним встречусь, - сказал Бен, - а там, как чутье подскажет.

В палату заглянула сестра, кивнула, и секундой позже вошел Джимми Коди со стетоскопом на шее.

- Беспокоите моего пациента? - дружелюбно спросил он.

- Ты в два раза хуже, - отозвался Мэтт. - Желаю трубку.

- Нельзя, - рассеянно сказал Коди, читая его карточку.

- Проклятый шарлатан, - пробурчал учитель.

Коди положил карточку на место и потянул зеленую занавеску, подвешенную над кроватью к полукруглому стальному карнизу.

- Боюсь, придется мне попросить вас на минутку выйти. Как ваша голова, мистер Мирс?

- Да вроде ничего не вытекло.

- Вы слышали про Флойда Тиббитса?

- Сьюзан мне рассказала. Если у вас после обхода найдется минутка, я бы хотел с вами поговорить.

- Если хотите, могу сделать вас последним пациентом на обходе. Часов в одиннадцать.

- Отлично.

Коди снова дернул занавеску.

- А теперь, если вы со Сьюзан нас извините...

- Вот так, друзья, мы уединяемся, - сказал Мэтт. - Скажете секретное слово - выиграете сто долларов.

Занавеска отделила Сьюзан с Беном от кровати. Оттуда к ним донеслись слова Коди: "Когда я буду в следующий раз давать вам наркоз, то, наверное, удалю вам язык и примерно половину лобной доли."

Они улыбнулись друг другу, как улыбаются молодые парочки, когда светит солнышко и с работой все в порядке, но улыбки одновременно исчезли. Оба на мгновение задумались: в своем ли они уме?

Когда Джимми Коди вошел, наконец, в палату к Бену, было двадцать минут двенадцатого. Бен начал:

- Я хотел поговорить с вами вот о чем...

- Сперва голова, потом разговоры, - Джимми осторожно раздвинул волосы Бена, на что-то посмотрел и сказал: - Будет больно. - Он снял бинт и пластырь, и Бен подскочил. - Черт знает что за шишка, - разговорчиво сообщил Коди и закрыл рану повязкой поменьше.

Он посветил Бену в глаза, потом постучал по левому колену резиновым молоточком. Бен, неожиданно исполнившись отвращения, подумал: уж не этим ли молоточком Джимми обстукивал Майка Райерсона.

- Вроде бы все удовлетворительно, - сказал Джимми, убирая свое имущество. - Девичья фамилия вашей матери?

- Эшфорд, - ответил Бен. Когда он в первый раз пришел в себя, ему задавали те же вопросы.

- Учительницы из первого класса?

- Миссис Перкинс. Она красила волосы.

- Второе имя отца?

- Мертон.

- Головокружение, тошнота?

- Нет.

- Не ощущаете странных запахов, не слышите странных звуков, не...

- Нет, нет и нет. Я чувствую себя прекрасно.

- Это буду решать я, - строго объявил Коди. - В глазах нисколько не двоится?

- С тех пор, как я в последний раз покупал галлон "Буревестника" нет.

- Ладно, - сказал Коди. - Объявляю вас излечившимся благодаря чудесам современной науки и такой добродетели, как крепкая голова. Ну, что там у вас на уме? Наверное, Тиббитс и малыш Макдугаллов? Могу сообщить вам только то, что сказал Паркинсу Джиллеспи. Я рад, что это не попало в газеты - раз. Одного скандала в сто лет для небольшого городка достаточно. Будь я проклят, если понимаю, кто мог захотеть проделать такую извращенную штуку - два. Местным он быть не может. Своя доля "странных" у нас есть, но...

Увидев их озадаченные лица, он осекся.

- Вы что, не знаете? Не слышали?

- Чего не слышали? - спросил Бен.

- Прямо по Мэри Шелли или Борису Карлофф. Прошлой ночью кто-то выкрал трупы из окружного морга в Портленде.

- Господи Иисусе, - непослушными губами выговорила Сьюзан.

- А что? - неожиданно встревожившись, спросил Коди. - Вы что-то знаете?

- Я начинаю думать, что мы и впрямь кое-что знаем, - сказал Бен.

Они завершили свой рассказ в десять минут первого. Принесенный Бену сиделкой на подносе ленч так и стоял у постели нетронутым.

Последний слог замер, и остался только перезвон стаканов и столовых приборов, доносившийся через полуоткрытую дверь - это ели самые голодные пациенты.

- Вампиры, - сказал Джимми Коди. Потом: - Уж кто-кто, но Мэтт Бэрк! Отчего посмеяться над всем этим ужасно трудно.

Бен и Сьюзан хранили молчание.

- И вы хотите, чтобы я эксгумировал парнишку Гликов, - задумался Джимми вслух. - Едрит твою налево.

Он вытащил из сумки пузырек и перебросил Бену. Тот поймал.

- Аспирин, - сказал Коди. - Принимали когда-нибудь?

- Сколько угодно.

- Мой отец называл его "лучшей сестрой приличного врача". А знаете, как он действует?