Салимов удел

Однако написать письмо Рэя заставило другое. Причиной было то, что произошло через два месяца после похорон. Гуляя ранним утром, Рэй украдкой заметил на могиле той девушки молодого человека - молодого человека с красным родимым пятном на шее. Но и на этом история не заканчивается. На Рождество мой друг получил от родителей "поляроид" и забавлялся, снимая сельские виды Корнуолла. Кой-какие я держу дома в альбоме, они весьма недурны. В то утро аппарат висел у Рэя на шее, так что он несколько раз сфотографировал молодого человека. Когда мой друг показал снимки в деревне, реакция оказалась поразительной. Одна женщина упала в обморок, а мать девушки прямо на улице принялась молиться. Но на следующее утро, когда Рэй встал, фигуры молодого человека на фото не было, все, что осталось - несколько видов местного кладбища.

- И вы в это верите? - спросил Мэтт.

- О да. Подозреваю, что мало кто не поверил бы. Рядовой человек и вполовину так не вожделеет сверхъестественного, как любят воображать писатели-фантасты. Почти все занимающиеся подобными темами писатели куда более трезво относятся к духам, демонам и страшилищам, чем простой человек с улицы. Лаверкрафт был атеистом, Эдгар Аллан По - кем-то вроде недоумка-трансцеденталиста. А Готорн оказывался религиозен лишь при удобном случае.

- Вы поразительно сведущи в предмете, - сказал Мэтт.

Священник пожал плечами.

- Как все мальчишки, я интересовался оккультизмом и эксцентричными вещами, - ответил он, - и, когда повзрослел, тяга к служению Господу не погасила этот интерес, а, скорее, усугубила его. - Он глубоко вздохнул. Но в последнее время я начал задавать себе довольно трудные вопросы о природе мирового зла. - И с кривой улыбкой Каллахэн добавил: - Сколько от него вреда!

- Тогда... вы не выясните для меня кое-что? И не станете возражать против того, чтобы прихватить с собой святую воду и кусочек облатки?

- Сейчас вы ступите на нелегкую теологическую почву, - с неподдельной серьезностью предупредил Каллахэн.

- Почему?

- Я не собираюсь отказывать - по крайней мере, сейчас, - сказал Каллахэн. - И должен заметить, что, попадись вам священник помоложе, он, вероятно, согласился бы почти сразу, не очень-то терзаясь сомнениями. - Он язвительно улыбнулся. - Внешние атрибуты церкви они рассматривают как вещи скорее символические, нежели имеющие практическое значение, как нечто сродни маске и врачующему жезлу шамана. Такой молодой священнослужитель мог бы счесть вас сумасшедшим, но, если вашему больному рассудку станет легче от разбрызганной кругом святой воды - чудесно-прелестно. Я так не могу. Примись я за это расследование в опрятном твидовом костюме от Харриса, сунув подмышку только экземпляр "Чувственного экзорсиста" Сибил Лик - все оставалось бы между нами. Но если я пойду с телом Христовым... тогда я пойду как представитель Святой Католической Церкви, готовый исполнить самые, со своей точки зрения, духовные ритуалы своего ведомства. В этом случае я иду, как посланник Господа на земле. - Теперь Каллахэн смотрел на Мэтта серьезно и угрюмо. - Может быть, я плохой священнослужитель... такое иногда приходит мне в голову... чуточку пресыщенный, чуточку циничный, а с недавнего времени переживающий мучительный кризис - чего? веры? личности? - но я все еще достаточно верю в наводящие ужас, мистические высшие силы стоящей за моей спиной церкви и не могу с легкостью принять вашу просьбу. Церковь - не просто кучка идеалов, как, похоже, убеждены эти молодые ребята. Это больше, чем духовный отряд бойскаутов. Церковь - Сила... а Силу привести в движение непросто. - Он сурово нахмурился, глядя на Мэтта. - Вы понимаете? Чрезвычайно важно, чтобы вы понимали это.

- Понимаю.

- Видите ли, всеобъемлющая католическая концепция зла в нашем столетии подверглась коренному изменению. И знаете, чем это было вызвано?

- По моим представлениям, Фрейдом.

- Очень хорошо. Католическая церковь стала справляться с новой концепцией, которая победным маршем вошла в двадцатый век: со злом, которое пишут через строчное "з". С дьяволом, оказавшимся не краснорогим чудовищем с шипастым хвостом и копытами и не змеем, ползущим по саду хотя это превосходный психологический образ. Дьявол, согласно Евангелию от Фрейда, есть гигантский сложный ид, наше общее подсознание.

- Разумеется, такая концепция потрясает куда сильнее, чем краснохвостые буки или черти с такими чувствительными носами, что стоит страдающему запором служителю церкви как следует пернуть - и их как не бывало.