Салимов удел

Джимми посмотрел на него и с видимым усилием взял себя в руки.

- Тоже еще кладоискатели, - сказал он. - Пройди сорок шагов по северному пастбищу Чарльза Гриффена и загляни под большой камень. Ха! Господи. Можно же уехать из города. Можно.

- Ты хочешь все бросить? Ты этого хочешь?

- Нет. Но одним сегодняшним днем не обойтись, Бен. Прежде, чем мы расправимся со всеми - если вообще сможем - пройдет несколько недель... Ты выдержишь? Сможешь тысячу раз сделать то, что сделал со Сьюзан? Вытаскивать их, визжащих и сопротивляющихся, из шкафов и вонючих дыр только для того, чтобы загнать кол в грудную клетку и размозжить сердце? Ты выдержишь до ноября и не чокнешься?

Задумавшись над этим, Бен уперся в голую стену: полная неясность.

- Не знаю, - сказал он.

- Ну, а как насчет пацана? Ты думаешь, он вынесет это? Да он десять раз рехнется, мать твою! А Мэтт отправится на тот свет, это я тебе гарантирую. А что мы станем делать, когда фараоны из полиции штата примутся повсюду совать нос, чтобы выяснить, кой черт побрал Салимов Удел? Что мы им скажем? "Прошу прощения, я сейчас - вот только вгоню кол в этого кровососа"? Как с этим, Бен?

- Почем я знаю, черт возьми? По-твоему, есть возможность остановиться и обдумать, что да как?

Оба разом осознали, что стоят нос к носу и орут друг на друга.

- Эй, - сказал Джимми, - эй!

Бен опустил глаза.

- Прости.

- Да нет, я виноват. На нас давят... Барлоу, несомненно, назвал бы это эндшпилем. - Джимми прочесал пятерней свою морковную шевелюру и бесцельно огляделся. Вдруг глаза у доктора загорелись, и он поднял что-то, лежавшее возле синьки Питри. Это был черный стеклограф. - Может быть, это лучший выход.

- Что?

- Оставайся тут, Бен. Начинай делать колья. Если мы решили покончить с этой нечистью, без научного подхода не обойтись. Ты - производственный сектор. Мы с Марком - изыскательский. Обойдем город, поищем их - и найдем, так же, как нашли Майка. Я могу обозначить их укрытия стеклографом. А завтра - колья.

- А если они увидят метки и переберутся еще куда-нибудь?

- Не думаю. По миссис Глик не скажешь, что она очень хорошо связывает одно с другим. По-моему, ими движет инстинкт, а не рассудок. Немного погодя они, может, и поумнеют, начнут прятаться лучше, но мне кажется, что поначалу это будет рыбная ловля в бочке.

- Почему я не иду?

- Потому что я знаю город, а город - меня, как знал моего отца. Сегодня те, кто еще жив, прячутся по домам. Если постучишься ты, тебе не откроют. Если приду я, мало кто не отворит двери. Я знаю часть мест, где можно прятаться. Я знаю, куда алкашня ходит перепихнуться на Болота и куда ведут проселочные дороги. А ты - нет. Умеешь работать на токарном станке?

- Да.

Конечно же, Джимми был прав. Но Бен почувствовал себя виноватым из-за облегчения, какое испытал от того, что не нужно выходить наружу, к ним.

- Ладно. Давай, начинай. Уже первый час.

Бен повернулся к токарному станку, потом помедлил.

- Если подождешь полчасика, дам тебе с собой полдюжины кольев.

Джимми после короткой паузы опустил глаза:

- Э-э... я думаю, завтра... завтра было бы...

- Лады, - сказал Бен. - Иди. Слушай, почему бы тебе не вернуться часам к трем? К тому времени в школе станет достаточно тихо, и мы сможем разузнать, что там.

- Хорошо.

Джимми вышел за пределы рабочей зоны Питри и двинулся к лестнице. Что-то - обрывок мысли или, может быть, наитие - заставило его обернуться. На другом конце подвала он увидел Бена, работавшего в ярком свете висящих аккуратным рядком ламп.

Что-то... но оно пропало.

Джимми вернулся.

Бен вырубил станок и поглядел на товарища.

- Что-нибудь еще?

- Ага, - сказал Джимми. - Вертится на кончике языка, а дальше никак.

Бен поднял брови.

- Я оглянулся с лестницы, увидел тебя, и что-то щелкнуло в голове. А теперь ушло.

- Важное?

- Не знаю. - Джимми бесцельно повозил ногами, ему хотелось, чтобы мысль вернулась - она была как-то связана с картиной, какую являл Бен, склоненный в свете ярких ламп над токарным станком, - но тщетно. Чем больше он думал об этом, тем дальше оно ускользало.

Джимми стал подниматься по лестнице, но еще раз задержался и оглянулся. Картина была мучительно знакомой, но не давалась. Он прошел через кухню, вышел из дома и направился к машине. Дождь уже не лил, а моросил.

Машина Роя Макдугалла стояла на подъезде к стоянке трейлера на Бенд-роуд. Увидев ее там в будний день, Джимми волей-неволей заподозрил самое худшее.

Они с Марком вылезли из бьюика. Джимми нес черную сумку. Они поднялись по ступенькам, и молодой человек нажал кнопку звонка, но тот не сработал. Джимми постучал. На стук никто не отозвался ни в вагончике Макдугаллов, ни у соседей, двадцатью ярдами ниже по дороге. Там на подъездной дороге тоже стояла машина.

Джимми попробовал аварийный выход. Заперто.

- В машине на заднем сиденье молоток, - сказал он.

Марк принес. Джимми разбил стекло аварийного выхода возле ручки, просунул руку внутрь и щелкнул задвижкой. Внутренняя дверь оказалась незаперта, и они вошли.