Салимов удел

Отгородившись от этих мыслей (не насовсем, просто отогнав подальше) Сьюзан закинула руку на лицо и уплыла в неуютную дрему, взломанную пронзительным звонком телефона внизу и окончательно разбитую голосом матери, которая звала:

- Сьюзан! Тебя!

Она сошла вниз, отметив, что минутная стрелка на часах едва ушла за половину шестого. Солнце светило с запада. Миссис Нортон в кухне принималась за ужин. Отец еще не возвращался.

- Слушаю?

- Сьюзан? - голос был знакомым, но назвать его обладательницу сразу же она не могла.

- Да, кто говорит?

- Ева Миллер. Сьюзан, плохие новости.

- Что-то случилось с Беном? - Похоже, вся слюна изо рта исчезла. Ладонь Сьюзан поднялась к горлу. Миссис Нортон с лопаткой в руке подошла к дверям кухни и оттуда смотрела на дочь.

- Ну, была драка. После обеда у нас объявился Флойд Тиббитс...

- Флойд!

От тона Сьюзан миссис Нортон поморщилась.

- ...и я сказала, что мистер Мирс спит. Он сказал, ладно - так же вежливо, как всегда, но одет был ужасно странно. Я спросила: ты не заболел? Он был в старом пальто, какой-то странной шляпе, а руки держал в карманах. Когда мистер Мирс встал, мне даже в голову не пришло сказать ему про Флойда. Было так много волнений...

- Что случилось? - Сьюзан почти кричала.

- Что ж... Флойд его избил, - несчастным голосом сказала Ева. - Прямо у меня на стоянке. Шелдон Корсон с Эдом Крейгом вышли и оттащили его.

- С Беном все в порядке?

- По-моему, нет.

- Что с ним? - Сьюзан очень крепко сжимала трубку.

- Когда Флойд стукнул мистера Мирса в последний раз, тот отлетел спиной на этот свой заграничный автомобильчик и ударился головой. Карл Формен повез его в приемное отделение Камберлендской больницы, а мистер Мирс был без сознания. Больше я ничего не знаю. Если вы...

Сьюзан повесила трубку, побежала к шкафу и стащила с вешалки плащ.

- Сьюзан, в чем дело?

- Твой милый мальчик Флойд Тиббитс, - проговорила Сьюзан, едва ли сознавая, что по щекам потекли слезы, - уложил Бена в больницу.

И выбежала, не дожидаясь ответа.

Сьюзан добралась до больницы в половине седьмого. Она сидела на неудобном пластиковом стуле, уперевшись отсутствующим взглядом в экземпляр "Хорошей хозяйки". "И кроме меня - никого, - думала она. - Черт, вот ужас-то." Она совсем уже решилась позвонить Мэтту Бэрку, но подумала, что врач вернется, обнаружит ее отсутствие - и не стала.

Минутная стрелка часов в приемном покое ползла от метки к метке. В без десяти семь из дверей вышел врач с кипой бумаг в руке и сказал:

- Мисс Нортон?

- Да. С Беном все в порядке?

- В данный момент ответить на ваш вопрос невозможно. - Врач заметил страх, появившийся в лице Сьюзан, и добавил: - Кажется так, но он пробудет у нас два-три дня. У него трещина по линии волос, множественные синяки, сотрясение и черт знает какой фонарь под глазом.

- Можно к нему?

- Только не сегодня. Он получил инъекцию снотворного.

- На минуточку? Пожалуйста. На одну минутку?

Доктор вздохнул.

- Если хотите, можете взглянуть на него. Он, скорей всего, спит. Если он сам не заговорит с вами, молчите.

Он проводил Сьюзан на третий этаж, а потом по пропахшему лекарствами коридору к палате в дальнем его конце. Вторую койку в ней занимал какой-то мужчина, который читал журнал и взглянул на пришедших лишь мельком.

Бен лежал с закрытыми глазами под натянутой до подбородка простыней, такой бледный и неподвижный, что одно страшное мгновение Сьюзан не сомневалась: пока она внизу разговаривала с врачом, Бен умер, ускользнул из своего бренного тела. Потом девушка заметила, что его грудь медленно, мерно поднимается и опускается, и покачнулась - такое громадное облегчение испытала. Она пристально вгляделась в лицо Бена, вряд ли замечая покрывающие его кровоподтеки. Мать назвала его маменькиным сынком - теперь Сьюзан стало понятно, как той могла придти в голову такая мысль. Сильные черты были одухотворенными (она жалела, что лучшего слова нет, "одухотворенным" обычно называют провинциального библиотекаря, который пишет в свободное время высокопарные сонеты в духе Спенсера, посвящая их нарциссам - но другого подходящего слова не было). Только шевелюра казалась мужской в традиционном смысле этого слова.

Черные густые волосы словно бы плыли вокруг лица.

Слева над виском резким белым пятном выделялся бинт.

"Я люблю этого человека, - подумала она. - Поправляйся, Бен. Поправляйся и заканчивай книгу, так, чтобы, если я нужна тебе, мы смогли бы уехать из Удела вместе. Удел стал нехорош для нас обоих."

- По-моему, вам пора идти, - сказал врач. - Может быть, завтра...

Бен пошевелился и издал горлом сиплый звук. Веки медленно поднялись, опустились, опять поднялись. Глаза от снотворного потемнели, но в них было сознание ее присутствия. Он накрыл ладонь Сьюзан своей. Из глаз девушки потекли слезы. Она улыбнулась и сжала пальцы Бена.

Бен шевельнул губами, и Сьюзан нагнулась, чтобы расслышать.

- В вашем городе живут настоящие убийцы, да?

- Бен, мне так жаль...

- По-моему, до того как он меня сшиб, пару зубов я ему выбил, прошептал Бен. - Неплохо для писаки.

- Бен...