Саломея. Танец для царя Ирода

С кривых и узких торговых улочек кавалькада Ирода свернула на центральную улицу, которая была шире остальных и, как во многих городах Римской империи, упиралась в главное административное здание – муниципалитет. В ровных прямых линиях улицы отражалась присущая всем завоевателям монументальная упорядоченность окружающего мира и жесткая рациональность.

В каменных нишах высоких зданий красовались многочисленные бюсты Августа и мемориальные надписи, прославляющие его заслуги. Этот приморский городок был небольшим, однако в нем были собственные красивые храмы, школы, рынки и базилики, театр.

Галилеяне приблизились к муниципалитету и спешились. Приказав охране быть начеку, Ирод в сопровождении Закарии и Кастула прошел внутрь. Они быстро пересекли коридор, прошли мимо стоящих на расстоянии четырех шагов друг от друга вооруженных римских солдат, провожавших их суровыми и подозрительными взглядами. Мощь охраны наглядно подтверждала могущество действующего трибуна.

Они попали в приемный зал и оказались среди тихо разговаривающих между собой многочисленных чиновников и наместников, приехавших на прием к трибуну по неотложным делам.

Поскольку Ирод был уверен, что о его визите уже доложено, он сразу направился к дверям, однако наткнулся на перекрещенные острые мечи надменных легионеров.

– Куда направляешься? Не видишь – двери закрыты. Всем приказано дожидаться своей очереди, – грубо и отрывисто произнес один из них.

Закария и Кастул моментально очутились рядом с тетрархом Галилеи. В их руках уже блестели вынутые из ножен мечи. Малейшее неосторожное движение со стороны легионеров, и галилеяне не раздумывая бросились бы в бой. Римские чиновники, давно привыкшие к бряцанию оружия, не прервали своих разговоров, однако многие, не удержавшись, с презрительным любопытством стали демонстративно рассматривать чужаков, вполголоса отпуская в их адрес едкие замечания и шуточки.

Ирод застыл на месте. Еще никогда его, ярого приверженца всего римского, не встречали столь унизительно, словно он был правителем отсталой провинции! И все же, поняв, что если он не отреагирует на происходящее, стычка между его людьми и римскими охранниками неизбежна, он жестом приказал друзьям вложить мечи в ножны. Те нехотя подчинились. Но видно было, что они не меньше его кипят от возмущения.

Брови тетрарха сошлись на переносице, жгучие черные глаза злобно сощурились. Он стоял неподвижно и угрожающе смотрел на охранника. Словно прочитав что-то в его взгляде, старший охранник неожиданно вполне миролюбиво сказал:

– Сейчас я позову магистра оффиция[5], и вы объясните, с какой целью и откуда прибыли.

Ирод с мрачным видом отвернулся и принялся разговаривать со своими спутниками. Как и обещал охранник, вскоре к ним приблизился магистр оффиций, который сухо осведомился о цели их визита. Ирод дал Закарии знак достать из дорожной сумки письменное распоряжение, собственноручно подписанное Тиберием. Магистр долго и тщательно изучал документ, после чего столь же сухо произнес:

– Вам придется подождать своей очереди, господин.

Он важно кивнул головой в сторону остальных посетителей, которые, судя по внешнему виду, были явно ниже Ирода по положению. Истолковав слова магистра как подтверждение немилости к наглым иудеям, стоявшие вокруг римляне одобрительно переглянулись. По толпе прошелестел насмешливый шепот.

Тетрарх снова вскипел от бессильной ярости, хотя внешне производил впечатление каменной статуи. Ирод испытывал острое унижение. Было очевидно, что все происходит по приказу императора. Однако почему он впал в немилость, Ирод не знал. Лицо его побледнело, глаза сверкали от бешенства. На вопросы друзей он отвечал коротко и отрывисто. Увидев, что тетрарх не расположен к разговорам, те тоже замолчали. Закария и Кастул, так же как и Ирод, чувствовали себя униженными, поэтому крепко сжали рукоятки своих мечей и наполовину вынули их из ножен, демонстрируя серьезность намерения не дать себя в обиду.

Ирод стал последним, кого принял Тиберий. Охранник распахнул широкие дубовые двери с бронзовой пастью льва посередине, и он вошел в большой круглый зал, в глубине которого на массивном каменном троне восседал Тиберий. Около него стояли четверо молодых мужчин. По широким пурпурным полосам поверх их тог и сверкающим золотым перстням Ирод определил, что это сенаторы. Держались они заносчиво и высокомерно. На их фоне Тиберий казался одетым нарочито просто и скромно: его тога была из неотбеленного льна, на плечах – простое белое покрывало.

Ирод знал, что наряд Тиберия не случаен. С самого начала своего правления римский трибун демонстративно отказывался от роскоши, провозглашая себя сторонником простой и скромной жизни и призывая своих подданных присоединиться к нему.

Тиберий Юлий Цезарь Август был еще не старым, привлекательным мужчиной крепкого телосложения с приятным и мужественным загорелым лицом. Когда-то небесно-голубые глаза в силу возраста сейчас казались выцветшими. Прямые седые волосы были коротко пострижены по последней моде.