Саломея. Танец для царя Ирода

Ирод Антипа любил строить и благоустраивать города, дороги и порты. Тем самым он подчеркивал свою приверженность римским традициям. Вот и Тивериаду он тоже украсил великолепным дворцом, замостил ее узкие улочки и широкие мостовые камнем, разместил на пологом холме амфитеатр, неподалеку построил цирк. В центре города было множество торговых и ремесленных лавок. В общем, это был вполне благоустроенный город, предназначенный для веселой и праздной жизни галилейской знати и богатых патрициев – выходцев из разных народов, населяющих страну.

В те древние времена через Тивериаду проходил оживленный караванный путь, связывающий Вавилон и Египет. Всего в нескольких милях севернее от столицы находился еще один торговый город – Капернаум, со временем превратившийся в центральный таможенный пост.

Капернаум также был благоустроен им в духе римских городов. Ирод приказал построить много различных заведений для беззаботной и веселой жизни горожан. Театры, цирки, стадионы и ипподромы гостеприимно распахивали свои двери перед всеми желающими.

Общественные бани, хорошие дороги, многочисленные базары и гостиницы для бедноты во всех городах, подвластных Ироду Антипе, – все это привело к их быстрому заселению самарянами, вавилонянами, идумеями, греками, иудеями, эллинами и фракийцами.

До Иродиады донеслись крики возниц и погонщиков. Она посмотрела вниз и увидела, что от дворца к крепостным воротам тронулся кортеж Ирода. Затем колесницы, запряженные лошадьми, подняв в воздух огромные клубы белой пыли, понеслись в сторону Акко – откуда во все концы света отправляются корабли тетрарха Ирода.

Мысли Иродиады по-прежнему метались, душа ее была оскорблена и унижена. Ее всегда острый и изощренный ум уже давно подчинялся только порывам ее страсти, а страсть – безудержному полету злой фантазии. Несмотря на то что она давно пресытилась окружавшей ее роскошью, ничего больше не интересовало ее, кроме богатства и высокого положения. Но потерять достигнутые блага жизни она ни за что не хотела…

«Ирод приказал съездить в Перею и посмотреть, что там происходит. Значит, он по-прежнему считает меня своей женой. Я – его жена. И останусь ею, даже если мне придется прогнать Саломею прочь из дома, как нищую бродягу…» – твердо решила она. И с этой поддерживающей мыслью она спустилась и пошла в покои дочери.

Приблизившись к ложу, на котором спала Саломея, она, как коршун, разглядывала ее сначала с ненавистью, а потом с отчаянием. Глядя на дочь, она понимала, почему ее муж не смог устоять перед ней. Саломея была ее прекрасной копией, такой, какая она сама была в юности… Внезапно внутри ее проснулось странное и болезненное торжество.

«Ты красавица, Саломея. Но я все равно не отдам тебе своего мужа!» – с гневной решимостью прошептала Иродиада и, бросив последний взгляд на спящую дочь, вышла, затворив дверь.

Глава 11

Ярко светило солнце. Северо-западный ветер с силой натягивал паруса, устремляя судно Ирода в Тирренском море. Стаи дельфинов весело резвились, выпрыгивая из воды и вздымая брызги и белую пену. Сверкали их гладкие серебристые спины. Дельфины были хорошим знаком: Нептун помогал путешественникам.

После трех дней пути ранним утром впереди показался утопающий в изумрудной зелени остров Капри. Судно обогнуло скалистый выступ, прошло мимо небольших судов и лодок и причалило с восточной стороны к удобной и живописной бухте в провинции Кампания.

Эта провинция, славящаяся своими оливковыми и апельсиновыми садами, растущими на холмах янтарными виноградниками, простиралась вдоль побережья Тирренского моря от Лацио на севере до Базиликаты на юго-западе. На этой благоухающей диковинными цветами земле издревле селились виноградари, пастухи, земледельцы и скотоводы. Воины-патриции, живущие на острове, разводили баранов на шерсть, коз – ради молока, ослов, мулов и быков – для упряжи в повозках. Скотом также частенько расплачивались за товары. Из коровьего молока местные жители варили вкуснейший сыр. Они возделывали пшеницу, ячмень, полбу, а в огородах выращивали капусту, бобы и чечевицу. Селяне пускали своих свиней вольно искать желуди в лесу в надежде на то, что те спарятся с дикими кабанами. Римляне давно заметили, что мясо свиньи, давшей приплод от кабана, намного вкуснее. Разводили здесь также пчел, которые летали над цветущими лугами и собирали густой янтарный мед.

Кампания по праву считалась одной из красивейших областей Римской империи. С высокого мыса, на котором Тиберий Клавдий Нерон, или Тиберий Цезарь Август (как он сам себя называл), построил одну из своих роскошных вилл, открывался божественный вид на лазурный залив, казавшийся бескрайним на фоне ярко-синего неба. Сюда римский трибун приходил отдыхать после всех дел во дворце, где он разбирал государственные и судебные дела.