Самая невзрачная жена (СИ)

Весь оставшийся обед беседу за всех четверых поддерживала герцогиня, которая переходила от последних дворцовых сплетен на удивительную поездку принца, обратно к сплетням, потом к унылому виду сада, а после - на щебетание о погоде и урожае последних лет. Не забывала она вскользь поговорить и о последних новинках музыки и литературы (тут принц с радостью оставил светскую беседу, признавшись, что совсем ими не интересуется), но не упустила она и возможности поднять тему оружия, от которой её в два колких замечания увёл герцог.

- Не желаете ли вы что-нибудь сказать о почтенном Айрихе, новом менестреле? - Ролден приподнял бровь, в упор глядя на покрасневшую девушку, чуть не выронившую вилку от удивления.

- Да о чём вы, Ваше Высочество! Наша дорогая Нала не слушает приблудных сочинителей! Они ведь о всяком рассказывают, - герцогиня выразительно подвигала бровями, намекая на всякое, а Ролден скривился, опустив лицо в тарелку.

Разговор вернулся в прежнее русло, когда говорила за всех герцогиня, герцог иногда вставлял необходимые реплики, а их дочь только изредка хихикала на особенно удачные шутки матери.

Когда обед закончился, Ролден поспешил уйти под предлогом усталости. Ему отвели самую большую гостевую комнату на втором этаже, сказав, что прибывших следом людей принца уже разместили и накормили. Тяжеловатый для остальной легкой обстановки комод украшали фарфоровые вазы с лилиями и ещё какими-то голубыми цветами, в окна от пола до потолка падал рассеянный свет. Ролден разулся, ступив на мягкий ковёр, а после упал на вычурную кровать.

Дела... сняв с пальца кольцо с зелёным камнем, он покрутил его, сел, сжал в кулаке и прошептал заклинание, раскрыв ладонь.

Тут же над амулетом появилась полупрозрачная лысая голова отца. Кустистые брови недоуменно приподнялись, он пару раз моргнул и насупился, отчего крючковатый нос выехал вперёд.

- Это ещё что такое? - строго спросил король, поджав губы. Он рассматривал сына и на каждую неподобающую деталь громко цыкал.

Так, ему не понравились растрепанные ветром чёрные волосы сына. Не понравился и слишком свободно завязанный шейный платок с вышивкой в виде птиц. Остального амулет не показывал. Вряд ли бы отцу понравился костюм для поездок - однотонный, простой, сочетавшийся с наездническими сапогами, но совершенно не подходивший для знакомства с будущей женой.

- Моя внешность хоть чем-то примечательна в отличие от того существа, что ты прописал мне в жёны! - он приподнял тонкую, изогнутую бровь, буравя отца взглядом чёрных глаз.

- Между прочим, ты сам не идеал! - упёрся король, качая головой.

Принц даже не думал спорить с этим утверждением. Для первого красавца у него были слишком тяжёлые черты лица, слишком большой рот и нос с нелюбимой светскими дамами горбинкой. Последнее отчего-то всегда было самым важным в списке его недостатков.

- Меня хотя бы запомнят, а эту... девушку даже после месяца пристального осмотра - нет. Там взгляду вообще не за что зацепиться!

- Вроде и взрослый, а не поймешь никак, что внешность тебе всего не решит! - тяжко вздохнул король, закатив глаза. - И ты даже не попытался покопаться в её внутреннем мире? Сбежал в комнату? В любом случае, ты очаруешь эту девочку. К тому же, если смотреть на герцогиню, то она многообещающа! А теперь будь добр оставить меня в покое!

Со вздохом принц сжал кольцо, изображение отца рассеялось дымкой в воздухе. Идея женить его короля давно преследовала, но кто же знал, что всё случится настолько сумбурно и настолько принудительно... Возвращаться в гостиную Ролдену не хотелось. Собственно, а почему бы не посмотреть дом, якобы разыскивая хозяев? Что может лучше рассказать об обитателях, чем родные стены?

Оказалось, что обстановка замка отличалась простотой и скромностью. Однако сорта дерева комодов, трюмо, оконных рам, паркета, мерцавшие витражи в окнах, камень для скульптурок в нишах - всё стоило гораздо дороже показной позолоты. Что говорить о фарфоровых вазах, созданных много веков назад! Кажется, всякие безделушки любит именно герцогиня... Принц долго рассматривал мужскую голову в нише из белого мрамора, кудрявую, с женскими мелкими чертами лица и многочисленными карандашными отметками: по-видимому, в замке кто-то учился рисовать.

Он поднялся на третий этаж. Слева матово блестели светлые двери хозяйских покоев, а справа ковровая дорожка вывела его к библиотеке. Массивные двустворчатые двери на редкость легко открывались, а собранная коллекция книг в стеллажах от пола до потолка поражала воображение. Но вся радость померкла, когда он увидел у окна свою будущую жену. Сжав тоненькую книжку в серой обложке, она невозмутимо поклонилась, собравшись уходить.

- Останьтесь, будьте так добры, - он прошёл к дивану и присел, повернув голову к окну: там блестели струи фонтана в форме рыбок, выпрыгивавших из каменной чаши.

Девушка молча присела напротив, сложив руки на коленях, как послушница.

- Сколько месяцев назад вас вернули из монастыря?