Самая страшная книга 2016

– Не смей от длани Христовой шарахаться. Почитай во всем Боженьку нашего.

Хотела Санюшка возразить, да поостереглась: подзатыльники мать раздавала чувствительные, а деда-заступника рядом не было. Спустя три дня с утра все начали бегать, суетиться. Бабы отмывали главную избу с большой горницей.

– Моление будет, – сообщила мать, вся торжественная и сияющая. – Меня признают сестрой во Христе, а Боженька возьмет в жены духовные. Повезло тебе, раньше к благодати приобщишься. Я вон сколь лет зря потеряла.

Тайком от матери Санюшка перекрестилась и про себя вознесла молитву настоящему Богу. Вспомнила «Отче наш» да в конце от себя добавила: «Спаси и сохрани меня, грешную, от Антипки косорылого и от благодати его».

Моление началось с вечерней зарей. Перед входом в горницу поставили деревянную лохань с чистой водой, рядом тряпицу кинули. Входившие омывали ноги в лохани. После чего вытирали их о тряпицу и входили внутрь. Каждый нес свою «молельную» плеть, сплетенную ради таких случаев. Входили только взрослые. Дети и подростки крутились снаружи, заглядывая в распахнутые настежь окна и дверь. Вдоль стен стояли лавки, уставленные горящими свечами. Молящиеся выстроились в круг, вскинули руки вверх и закричали:

– Христос Антип, приди, дай вкусить благодати! Приди! Приди!

В центр круга ввели Анну. Санюшка, стоящая напротив двери, даже не сразу ее узнала: простоволосую, в исподней рубахе и нижней юбке. В горнице завопили:

– Сестра! Сестра! Сестра!

Непонятно откуда появился Антип. Все, кроме Анны, попадали на колени и принялись биться лбом об пол, подвывая.

– Братья и сестры! Возрадуйтесь! – Антип взял за руку Анну. – Вот сестра наша. Встаньте, возлюбленные дети мои!

Люди послушно поднялись. Антипа было не узнать, он распрямился, казался выше, глаза словно горели неистовым пламенем. Санюшка почувствовала не страх – ужас перед ним. Хотела убежать, но ноги словно вросли в землю. Одна из молящихся набрала в ковш грязной воды из лохани у входа и подала Антипу. Он помочился в него и протянул Анне:

– Испей. – Та послушно сделала глоток. – Плоть от плоти моей, кровь от крови моей. – Взял услужливо поданный кем-то пучок полыни, стал макать его в ковш и орошать сектантов, подставляющихся под брызги и голосящих: «Меня, Боженька, меня!» – Благословляю вас, дети. – Протянул плеть Анне, скинул балахон до пояса. – Дай мне отведать благодати своей!

Анна ударила пару раз. Это словно послужило сигналом. Сектанты – и бабы, и мужики – обнажились до пояса и начали хлестать друг друга. А потом… Санюшка не смогла смотреть на то, что началось потом. Видела она и как скотинка спаривается, и парочки на сеновале пару раз заставала, но то, что творилось в горнице, заставило бежать прочь без оглядки. Остальные дети и подростки Михайловки были к такому зрелищу привычные. Они развлекались, как могли, пользуясь занятостью взрослых: играли в салочки и в лапту.

Санюшка выбежала за околицу и остановилась перед тропкой, ведущей в лес. Уже стемнело. Изредка ухал филин. Деревья стояли черной мрачной стеной. Неожиданно вспомнилось: путь лежит через Кудеярову поляну. Там одной и днем-то страшно. А вдруг голоса тогда не привиделись, и схватит ее призрак монаха или вурдалак какой. Девочка развернулась и поплелась в выделенную им с матерью каморку. Забралась на печь и сама не заметила, как заснула.

Мать вернулась утром, вся растрепанная. Рухнула без сил на лавку и проспала до обеда. Санюшка смазывала рубцы на спине Анны специальной мазью и спросила:

– Сильно больно, маменька?

Анна улыбнулась пересохшими губами:

– Мала ты еще, глупа. Страдания ради веры истинной ведут в Царствие Небесное.

Следующее моление ожидалось в воскресенье. Санюшка стала замечать, как бабы шепчутся за ее спиной, а мужики и подростки оглядывают, как тогда Антип. Не нравилось девочке это, в сердце закралась тревога. Накануне моления Анна возвестила:

– Счастье тебе выпало: Христос Антипа решил тебя Богородицей сделать, сына ему родишь.

Санюшка побледнела. Сами собой навернулись слезы. Мать грозно проговорила:

– И посмей только Христосу Антипе не угодить. Прибью!

Весь день девочка лихорадочно обдумывала, как бы сбежать. Мать что-то прочуяла – глаз не спускала. Только когда стемнело, ушла Анна из каморки. Санюшка вылезла из окошка и кинулась в лес. Девочка не знала, что побег ее замечен. За углом дома стояли мать и Антип.

– Вот гадюка! К деду подалась! – воскликнула Анна. – Я догоню, она быстро не бегает, хромая.

– Погодь, я сам, – глаза Антипа заблестели в предвкушении. – Догоню и в лесу причащу. А вы все позже подходите, к полуночи. На поляне моление будет. Факела захвати, – распорядился он и бесшумно скользнул вслед за беглянкой.