Самая страшная книга 2018

В тот вечер неприличное любопытство сохранило мне жизнь. На рабочем столе оказалась одна-единственная папка. Прежде чем запустить браузер, я заглянул в нее. Внутри было не меньше десятка файлов, названых по именам и фамилиям. Я открыл тот, что назывался «Ткаченко Артем Игоревич». Это был журнал доходов и расходов по вашему сыну. Даты, цифры и комментарии. Некоторые записи выглядели довольно странно: «Станция переливания крови. Плазма 18 литров». «Ритуальное агентство „Ангел“. Земля. 2 куб. метра». «Мясокомбинат. Потроха. 40 кг». «Намибия. Абу Нарр. Амулет». «Сербия. Миллович. Костяной порошок». В других файлах было то же самое. А еще в портфеле Светлова я нашел тонкий металлический трос метровой длины в пластмассовой оплетке и с петелькой на конце, авиабилет до Барселоны и паспорт на имя некоего Шевцова с фотографией Петра. Не буду утверждать, но, возможно, удавка предназначалась мне. Я решил не проверять и сбежал из гостиницы, не дожидаясь рассвета.

Тогда же я впервые задумался о некоторых странностях, которым сначала не придал значения.

Во-первых, проволочки с клонированием. С самого начала мы знали, что ребенок умрет. Было бы естественным начать клонирование как можно быстрее. Но Светлов распорядился, чтобы генетический материал мы взяли только на шестой день после смерти донора.

Во-вторых, смерть суррогатной матери. Вика умерла от сепсиса, так и не воспользовавшись заработанными деньгами. Акушер, который принимал роды, сказал, что ее матка сгнила, как переспелая груша.

Добавим сюда еще ваши письма.

У меня было время поразмыслить над ситуацией, и вот что я вам скажу. Либо Петр – сумасшедший, и все произошедшее и происходящее с клонированным ребенком (вашим ребенком) – лишь череда мрачных совпадений. Либо вся эта муть о переселении душ, демонах и заклинаниях – правда.

Да поможет вам Бог (если он, конечно, существует)».

21

Неделю Игорь провел в размышлениях. Пищи для них было более чем достаточно.

Если допустить, что Светлов клонировал его сына, многое становилось на свои места.

Чудесное исцеление, положительные результаты тестов ДНК, собственные ощущения, слова Ани и тещи.

Вторая часть письма укладывалась в голове намного сложнее. Переселение душ. Насколько это возможно? Если ты не веришь в существование души, нет смысла рассуждать о возможности ее переселения. С другой стороны, идея души выглядит не удивительнее, чем двухлетний ребенок (если это клон, то ему чуть больше года – напомнил он себе), требующий чужим голосом мышей на ужин.

Выходит, наверху в детской живет не просто гомункул, выращенный из мертвой плоти его умершего сына, а демон, вселившийся в клон мертвеца. Демон, убивший Анну.

Возможно, поначалу он заставлял ее собирать для себя тех самых сороконожек, хитин которых обнаруживали в кале. А потом его просьбы стали такими, что прыгнуть из окна на железные пики оказалось проще, чем выполнить их. Коробка с мышами – далеко не самое страшное, что может прийти в проеденную червями голову.

Надо было действовать. Сидеть и ждать, чем все закончится, все равно что прыгнуть из окна. Множество вариантов сводились к альтернативе: взяться за решение проблемы или бежать от нее. Никогда не сдавайся. Верно? Ты проиграл только тогда, когда сам признал это. Светлов поселил демона в теле ребенка, значит, нужен тот, кто выгонит его оттуда. Экзорцист. Клин клином, черт побери.

Ты действительно веришь в это? Ты веришь, что какая-нибудь бабка, полив воск на воду и пробубнив под нос «Отче наш», решит твою проблему?

Почему нет? Бредовые проблемы решаются бредовыми путями.

22

Звонок защебетал лесной птицей. Дверь открыла сухощавая женщина в красном халате.

Он нашел ее так же, как и Светлова – через Интернет. И так же, как и Светлов, она не понравилась ему с первого взгляда.

– Добрый день, – сказал Игорь, – мы с вами договаривались на сегодня на одиннадцать.

– Добрый, кому он добрый, – ответила женщина и отступила на шаг назад, пропуская его в узкую прихожую.

Серые мышиного цвета глаза пробежали сначала по нему, потом заглянули в корзинку.

– Вам не кажется, что ему там немного тесно?

Она кивнула на торчащие из корзины колени и локти.

– Мне так удобней.

Не будет же он с порога объяснять, что ему противно касаться собственного сына.

В зале занавески были плотно задернуты. На столе горели свечи и лампады.

– Вы его окрестили?

– Да. Как и договаривались. В четверг. Нам даже документ дали. Показать?

– Спасибо, не надо. И как все прошло?

– Ничего особенного. Если не считать успешной попытки помочиться в купель. Но судя по реакции батюшки, это обычное дело.

Она села в кресло и жестом предложила сделать ему то же самое. Корзинку Игорь поставил на пол.

– В письме вы написали, что хотите изгнать из ребенка бесов.

– Да.

– А с чего вы взяли, что кто-то вселился в него?

Она смотрела то на Игоря, то на корзинку, то опять на Игоря. От этих зрительных прыжков становилось неуютно.