Самая страшная книга 2018

Эта новость вывела Антона из ступора. Но мысль о том, что Макс был замешан в этом деле, пытался подставить его таким вот образом, показалась слишком уж бредовой.

– Его буквально сняли с рейса на Женеву. Теперь предстоит выяснить, что ему там понадобилось.

Гущин отпустил их на полчаса. Они спустились в кафе, где Швед заставил Антона проглотить стаканчик кофе. Пару раз к Шведу подходили какие-то мужчины, коротко здоровались, но в присутствии Антона, видимо, продолжать разговор не хотели.

– Я в туалет.

– Там, где мы были, по коридору направо. Потом возвращайся к кабинету, далеко не уходи, я поднимусь через пять минут.

Антон оставил Шведа в компании низкорослого мужчины, постарался побыстрей прошмыгнуть по лестнице, не привлекая внимания.

Коридор был пуст. Антон поспешно проскользнул в туалет и остолбенел.

На подоконнике, настежь открыв окно и выдыхая в зеленые шапки тополей дым сигареты, сидел парень, в котором Антон не сразу узнал Макса. Тот выглядел ужасно. Рыжие волосы были подстрижены под ноль. Большие очки с толстыми стеклами только подчеркивали синюшные круги под глазами. Руки заметно дрожали.

– Что ты тут делаешь?

Макс вздрогнул, но не ответил. Из окна виднелась до краев заполненная помойка. Какая-то тетка тащила набитые пакеты. Совсем рядом текла совершенно обычная жизнь, где немыслимые убийства были принадлежностью телевизионных шоу, которые включают для фона, пока режут к обеду хлеб.

– Тут можно курить?

– Ошибки никогда не должны замалчиваться, – Макс нервно облизнул губы.

– Что?

– Красивое лучше, чем уродливое.

– Ты под чем-то?

Антон встряхнул парня за плечи, и Макс обвис в его руках безвольно, как тряпка, выронил сигарету, та скатилась по жестяному подоконнику и упала.

– Он придет, – проговорил Макс едва слышно. – Все равно придет за мной.

Макс явно бредил. Антон отпустил его, привалился спиной к стене. Кафель приятно холодил кожу сквозь рубашку.

– Ты хороший парень, Антон, – сказал Макс, неожиданно громко и четко, словно только сейчас заметил его присутствие. – Постарайся жить…

Он не договорил. Послышались шаги.

– Антон, ты там?

Антон обернулся.

– Мать твою! – почему-то во весь голос закричал мужчина, с которым появился Гущин.

Антон обернулся к ним только на секунду, но и секунды хватило. Макс резко перекинул ноги за подоконник и неловко, кульком повалился вслед за сигаретой. Раздался странный звук, нечто среднее между глухим хлопком и чавканьем в болотной жиже.

Высота здесь была небольшая, но Макс летел рыбкой, головой вперед.

Адвокаты кинулись к окну, и по их лицу Антон все сразу понял и представил. Он сложился пополам, и его наконец вырвало.

Дальнейшее Антон помнил смутно. Лица, слова и вещи проступали выпуклыми контурами, словно кто-то сдувал песок с древнего барельефа, но лишь затем, чтобы в следующую минуту узоры снова скрылись под еще более плотным слоем песка.

Слова, сказанные Максом перед смертью, Антон повторял Гущину до тех пор, пока они вообще не утратили смысл и не превратились в кашу во рту, которую он с удовольствием выплюнул бы одним клейким комком. Среди угроз, ругани и криков Антону вдруг стало жалко Гущина. У него сделалось какое-то несчастное лицо человека, загнанного в угол.

Где-то в коридоре Антона грязно обругал мужчина, в котором, потерянный среди всех этих лиц, он не сразу опознал водителя газика.

– Так и знал, что не надо было связываться с тобой, сучонок!

Кто-то, вроде бы женщина, громко, не стесняясь, прилюдно рыдала. Втянув голову в плечи и послушно следуя за Шведом, как цыпленок за наседкой, Антон малодушно боялся случайно встретиться взглядом с любым из этих людей.

Антон подписал все, что велел подписать Швед, в том числе подписку о невыезде. Милан растаял силуэтом ажурного кафедрального собора, вонзившего в небо острые шпили. С утра до вечера Антон маялся дома, оставаясь в зоне досягаемости Шведа. Пресса, видимо получив особые указания, замалчивала эту историю, поэтому дед, которому решили ничего не говорить, уехал к вишням с легким сердцем, а вся информация поступала от адвоката.

Швед курсировал туда-сюда, словно большая птица, принося в клюве новости, хорошие и плохие. «Второй из двух оставшихся в живых на глазах у первого прыгает в окно? Сам? Вы думаете, я в это поверю?» – Антон представлял, как Гущин орал эти слова, и они были слышны во всем коридоре.

Зато водитель газика и найденный быстро таксист подтвердили историю Антона. Первый, однако, не преминул заметить, что Антон сразу показался ему подозрительным.

Дело тянулось, как кровавая простыня, и конца ему не было видно.

Визиты Шведа стали настолько привычными, что, однажды открыв ему дверь, Антон едва поздоровался и сразу пошел на кухню: ставить чайник. Все предпочтения адвоката он изучил хорошо. Швед литрами пил зеленый чай с лимоном, любил простое печенье «Мария» и дорогой плавленый сыр с ветчиной. Но сегодня Швед непривычно сиял, сияли стекла его очков, сияло его лицо, и даже движения приобрели какую-то легкость.

– Хорошие новости! Подозрения с тебя сняты. Убийца найден. Точнее, он сам нашелся.

Антон обернулся, застыв с чайником в руках.