Самая страшная книга 2021

Чей-то локоть ткнул его под ребра, и егерь оторвался от рассказа о лесных обитателях Лисьего Мха. Скосил глаза. Между лавкой и тамбуром суетился поджарый мужичок. Лет полста на вид, но на деле, скорее всего, моложе. Скошенный, вероятно сбитый в драке нос венчал обветренное худое лицо. Видок помятый, но подбородок и щеки гладко выбриты.

– Подвинься, земеля. Народу вишь сколько?

Вагон был и впрямь забит почти под завязку. Егерь огляделся. Странно, что никто не побеспокоил его раньше.

Он сдвинулся к окну, освобождая место, и мужик сел рядом, пристроив между ног облезлый светло-коричневый чемодан. От попутчика пахло мазутом, машинным маслом и немного водкой.

Устроившись, сосед протянул ему мозолистую ладонь. По контурам ногтей въелась черная несмываемая грязь. Предплечья под закатанными рукавами рубашки были покрыты густыми и рыжими, под цвет чемодана волосами.

– Егерь, – коротко представился егерь, пожимая руку.

Глаза его нового соседа округлились, и в них засветилось уважение.

– Эвон оно как, – протянул мужичок. А мне сперва подумалось, что ты из городских.

– Из городских, да не совсем, – сказал егерь. – Командировочный. Тебя как звать-то?

– Зовут-то по-разному. – Цепкие глаза смотрели с прищуром, словно их навязчивый обладатель приценивался: кто – «Эй, ты», кто – «Разрешите обратиться». – А величать Саней.

Саня наклонился к чемодану. Замки лязгнули, и на свет появилась прозрачная пол-литровая бутылка.

– За знакомство?

Опрокинув для проформы стопку за встречу, егерь вежливо отказался от второй. Его попутчика это совсем не расстроило, и он налил себе по новой, с радостью согласившись на предложенные егерем в качестве закуски бутерброды. Саня был далеко не единственным, кто коротал время в дороге за выпивкой. Жизнь в поезде бурлила.

Двери открылись, внутрь протиснулась дородная женщина. Расстегнув огромный клетчатый баул, она зычным голосом принялась предлагать уважаемым пассажирам кроссворды, гороскопы и шерстяные носки.

– Что за чтиво? – Саня потянулся за лежащей на лавке книгой и, дробя слова на слоги, прочитал название: – «Про-мыс-ло-вая о-хо-та в Ли-сьем Мху. Ва-си-лий Бо-ков». Глянул на егеря с интересом. – Никак в Мох едешь? – спросил он, вновь наполняя стопку.

– Туда, – кивнул егерь.

– Чудно́е место, даром что городом считается. Да и люди там… А впрочем, сам увидишь. Стращать не стану. – Саня помолчал, покосился на обложку и продолжил: – Знал я Василия Бокова – в одну школу когда-то ходили. Вася Бок – дюжий мужик, охотник. Здоровее тебя, пожалуй. – Он оценивающе посмотрел на егеря. – Беда у них в семье приключилась: племянник Васин погиб. Упал со стройки. Такое горе, эх. – Саня сделал глоток прямо из бутылки. – Сам-то Бок давно из Мха уехал. А теперь, значит, про охоту пишет…

Егерь слушал молча, не перебивая. Набрался его собеседник уже изрядно. Язык заметно заплетался, глаза покраснели – по щеке стекала пьяная слеза. Запах водки, казалось, заполнил вагон.

– Я-то дальше, в Осинники еду, на базу, – перевел тему Саня. – Мотористом там. Работа интересная – дух захватывает. Любой мотор перебрать могу: от ЗИЛа до… до… – запнулся он.

– До «фольксвагена»? – предположил егерь.

– Во, – выдохнул Саня, обдав его водочным духом. – Соображаешь. – Ну, будем.

Выпив очередную стопку, он крякнул. Откусил от бутерброда, прожевал и наклонился к егерю.

– А знаешь что. – Саня прищурил слезящиеся глаза. – Свояк у меня там, во Мху. Как доберешься, загляни к нему. От Саньки скажешь. Все равно сразу тебя не поселят, знаю я их. Админисрация, чтоб ей просраться, – со злостью добавил Саня и погрозил кулаком в пустоту. Не сколько голов в вагоне обернулись, но он не обратил на это внимания. – А так – перекантуешься ночь-другую, – продолжал он. – Рыбацкая, дом два. Пузырь захвати только. Квартиру не помню, на третьем этаже, сам найдешь.

Саня отстранился. Какое-то время они сидели молча, егерь переваривал полученную информацию.

– Перекурим? – голос вырвал его из задумчивости. Саня поймал взгляд егеря и приглашающе мотнул головой в сторону тамбура.

– Да я вроде как завязал.

– Ну хоть постоишь за компанию.

Вокзал Лисьего Мха встретил поезд моросящим дождем. Егерь соскочил с подножки, махнул рукой в окно уже вдрызг пьяному Сане, пересек ржавые пути и остановился подле приземистого здания из тронутого временем красного кирпича. Строение было старым, скорее всего, дореволюционным и оттого обремененным архитектурными излишествами. Обрамленный толстыми полуколоннами вход преграждала массивная двустворчатая дверь. Одна из створок, как водится, была заблокирована и сплошь покрыта обрывками бумажных объявлений. Над дверью – железный козырек с причудливыми коваными завитушками. Стены украшал обвалившийся местами лепной барельеф.

«И откуда здесь такое великолепие? – подумал егерь. – Не вяжется как-то провинциальный колорит с такими красотами».