Самгук саги Т.1. Летописи Силла

В ответном письме великого вана говорилось: «В двадцать втором году Чжэньгуань[639] прежний ван по прибытии ко двору [императора] лично принял от императора Тайцзуна [следующий] милостивый указ: «То, что я ныне иду войной на Коре (т. е. Когурё), не имеет иной причины, кроме сострадания к вашему [государству] Силла, которое, будучи зажато между двумя государствами (Когурё и Пэкче), подвергается всевозможным насилиям и [вооруженным] набегам, не имея спокойного года. Я же не стремлюсь ни к приобретению земель, ни к захвату гор и вод, [ибо] у меня имеется [вдоволь] и яшмы, и шелков, и подданных людей. С умиротворением обоих государств земли к югу от Пхеньяна и владения Пэкче я дарю вашему [государству] Силла для вечного благополучия». [С этими словами император] изложил свой план [действий] и предложил [условия] военного союза. Когда народ Силла подробно узнал о милостивом указе, каждый человек накапливал силы и в каждом доме ждали призыва [к действиям]. Еще до завершения великого дела (войны) скончался просвещенный император (Вэньди, т. е. Тайцзун), /226/ и на престол взошел нынешний государь (т. е. Гаоцзун), который, продолжая прежние милости, своими многократными благодеяниями превзошел [милости] прежних времен. [Наши] братья и дети, как никогда в прошлом, окружены любовью и славой, осыпаны золотом и лиловыми [шнурами][640]. [Поэтому мы готовы] стереть себя в порошок и истолочь свои кости, стараясь выполнить [императорское] поручение. И если бы мы даже покрыли равнины нашими мозгами и печенью[641], это не возместило бы и одну десятитысячную часть [благодеяний императора]».

В пятом году Сяньцзинь (660 г.)[642] мудрейший государь (т. е. Гаоцзун), сожалея о том, что не выполнены предначертания [предшественников], и желая завершить дело, оставшееся ему от прежних дней, пустил в плавание [боевые] корабли и приказал военачальникам двинуть в большом количестве силы флота и войск. Наш прежний ван тогда из-за преклонных лет и недомогания не в состоянии был выступить в поход с войсками, но, побуждаемый чувством благодарности за прежние благодеяния, превозмог себя и направился на границу, а затем поручил мне (т. е. будущему вану Мунму) командование войсками, которые должны были присоединиться к Великой [танской] армии. Так согласовывались действия с востока и запада, продвигались одновременно с моря и суши, и когда флот с [танскими] войсками только заходил в устье реки [Унчжин], сухопутные (т. е. силланские) войска уже разбили многочисленных врагов, и обе армии (танская и силланская) вместе вступили в стольный город [Пэкче] и умиротворили одно это государство. После умиротворения [Пэкче] прежний ван вместе с великим военачальником (дацунгуаном) Су[643] учредили и охрану спокойствия. Когда [для этого] оставили десять тысяч ханьских (китайских) войск, Силла также направила под предводительством младшего брата (вана) Интхэ семитысячное войско, чтобы вместе с ними охранять [крепость] Унчжин. После того как Великая армия возвратилась домой, к западу от реки [Унчжин] поднялся вражеский (пэкческий) сановник Поксин, /227/ который, собрав оставшихся после бедствий жителей [Пэкче], осадил Административный город (т. е. Унчжин, бывшую столицу Пэкче). Разбив сначала внешние укрепления города и захватив все военные материалы, они возобновили атаки против самой крепости, и казалось, что она скоро падет, так как вблизи города со всех четырех сторон [Поксин] построил свои укрепления и, защищая их, делал совершенно невозможным сообщение с крепостью. И тогда некто[644] привел войска, чтобы вызволить осажденных, и разбил вражеские укрепления, устроенные во всех четырех частях, чтобы избавиться прежде всего от угрозы с их стороны, а затем переправил сюда продовольствие и спас десятитысячную ханьскую армию от страшной смертельной опасности, избавив находящиеся в осаде голодные войска от необходимости обмениваться своими детьми и съедать их.