Самое далекое плавание. Посвящается Хьюго Гернсбеку

Вскоре после того, как правда стала достоянием общественности и люди первый раз в жизни задумались о неизбежности смерти, распространилась паника. Многие призывали к строгому ограничению активности, чтобы замедлить процесс уплотнения атмосферы. Обвинения в разбазаривании воздуха перешли в яростные драки, закончившиеся в некоторых округах смертельным исходом. Стыд за эти смерти плюс напоминание о том, что пройдет еще много столетий, прежде чем атмосферное давление сравняется с давлением в подземном резервуаре, заставили панику стихнуть. Однако, мы не знаем точно, сколько веков осталось, – дополнительные измерения и расчёты ведутся и обсуждаются. В то же время возникло много дискуссий на тему того, как нам следует потратить оставшееся время.

Одна секта посвятила себя цели обращения процесса выравнивания давления, и у нее нашлось много сторонников. Механики этой секты сконструировали машину, которая брала воздух из атмосферы и нагнетала его в меньший объём. Этот процесс они назвали «компрессией», их машина возвращала воздух к давлению, которое тот изначально имел в резервуаре. «Реверсалисты» возбужденно заявили, что их изобретение станет основой для заправочных станций нового типа, которые будут – с каждым заправленным лёгким – поддерживать жизнь не только отдельным персонам, но и самой вселенной. Увы, тщательное изучение машины выявило фатальный просчет. Машина приводилась в действие воздухом из резервуара, и для заправки одного легкого она использовала воздуха больше, чем требовалось для его наполнения непосредственно от дозатора. Машина не обращала процесс выравнивания, но, как и все остальное в этом мире, усугубляла его.

Хотя некоторые из приверженцев, разочарованные неудачей, покинули секту, «Реверсалисты» как группа были неудержимы и начали разрабатывать альтернативные конструкции, в которых компрессор приводился в действие раскручиванием пружин или опусканием груза. Новые механизмы оказались не лучше. Каждая туго закрученная пружина символизирует воздух, истраченный человеком на ее закручивание; каждый груз, поднятый выше уровня земли, символизирует воздух, истраченный человеком на его поднятие. Во вселенной нет источника движущей силы, который не проистекал бы в конечном счете из разницы давлений воздуха, поэтому не может быть машины, работа которой не уменьшала бы в итоге эту разницу.

«Реверсалисты» продолжают трудиться, уверенные, что однажды сконструируют машину, генерирующую больше компрессии, чем она потребляет, вечный источник силы, который вернёт вселенной потерянную энергию. Я не разделяю этого оптимизма. Я уверен, что процесс выравнивания необратим. В конечном счете весь воздух во вселенной распределится равномерно, не плотнее и не разрежённее в одном месте, чем в любом другом, неспособный толкать поршень, крутить ротор или шевелить листочки из золотой фольги. Это будет конец давления, конец движущей силы, конец мысли. Вселенная достигнет совершенного равновесия.

Некоторые нашли иронию в том факте, что изучение мозга открыло нам не секреты прошлого, а то, что в итоге ожидает нас в будущем. Тем не менее, я утверждаю, что мы действительно узнали кое-что важное о нашем прошлом. Вселенная началась, как огромный задержанный вдох. Кто знает почему, но какова бы ни была причина, я рад, что это произошло, потому что я обязан этому факту своим существованием. Все мои желания и размышления есть не более чем вихревые потоки, порождаемые медленным выдохом вселенной. И пока этот великий выдох не иссякнет, мои мысли продолжат существовать.

Чтобы продлить жизнь нашим мыслям как можно дольше, анатомы и механики разрабатывают замену для церебральных регуляторов, которая сможет понемногу повышать давление воздуха внутри мозга и тем самым поддерживать его неизменно выше, чем давление окружающей атмосферы. После такого усовершенствования наше сознание будет работать всегда примерно с одной и той же скоростью независимо от степени уплотнения воздуха вокруг нас. Но это не значит, что жизнь продолжится без изменений. В конце концов, разница давлений упадет до такого уровня, что наши конечности ослабеют, а наши движения станут вялыми. Тогда можно будет попробовать замедлить наши мысли настолько, чтобы физическое оцепенение меньше бросалось в глаза, но из-за этого внешние процессы станут казаться ускоренными. Тиканье часов превратится в щебетание, движение маятников в бешеное размахивание, падающие предметы будут хлопаться на землю, как будто запущенные пружиной, волнообразные движения промчат по канату, словно щелчок хлыста.