Самое древнее зло I. Брянский фоллстрайк

Я уважительно покачал головой. Передо мной стоял классический диванный аналитик. Таких и в нашем мире полно: люди, которые не служили в армии, но зато рассуждали о тактико-технических характеристиках ракетных комплексов «Тополь», детально поясняя, в чём они превосходили западные аналоги.

Умобраз показал какое-то неясное мельтешение, огненные всполохи и неразборчивые крики. Потом появился богато одетый вояка, украшенный лентами и медалями. Подняв меч, и явно позируя, прокричал: «За Гувернюра!» Клич подхватили рядовые, и все куда-то побежали.

Голос за кадром уверял, что «враг был отброшен». Но сама битва не была показана. Показали трупы гофратцев, а так же толпу пленных оборванцев. На этих кадрах умобраза все в трактире закричали, осыпая врагов проклятьями.

– Трусливые гады, – кричал диванный аналитик. – Мы поддерживали их торговлю, снабжали едой пограничные регионы. Вот чем они отплатили!

Ему вторил Баэст:

– На этот раз мы не повторим ошибок прошлой войны. Наша армия не остановится, пока не возьмёт Эль-Сабху. Весь Гофрат будет присоединён к Химмельблю, как Северный Нип Понг после Третьей Мировой.

– Кто с огненным шаром к нам придёт, тот от него и погибнет! – провозгласил я, чтобы не отставать.

– Отлично сказано, енавец, – хлопнул меня по спине диванный аналитик.

Маг в жёлтом плаще, поставил умобраз на паузу, давая толпе выговориться. Сам оставался безучастным, поглядывал на людей с высокомерием. Пропагандисты, которые знали, что пропаганда – ложь, считали себя выше толпы. Я же понимал, что раз Гувернюр Химмельблю запустил информационную обработку населения, значит, дела на фронтах обстояли не так хорошо, как в документальной хронике умобразов.

Моё сомнение разделяла и женщина с тощим слугой. Пока шёл умобраз, она пробиралась к выходу. В самый разгар всеобщего возбуждения заверещала:

– Чему вы радуетесь? Каких побед ждёте? Любая победа – это смерть. Вы готовы, чтобы вместо неизвестных солдат, погибли ваши дети?

Женщина ткнула пальцем в другую женщину, с двумя мальчиками в коротеньких штанишках, дети тоже ликовали при виде военных картинок.

– Ты готова их отправить на войну?

– Они же дети.

– Все солдаты чьи-то дети. Мой мальчик погиб от ран в госпитале близ Спорных Территорий. В одной из лживых сводок было сказано, что его отряд отбил нападение номасийских конных слоггеров. На самом деле все наши мальчики и девочки погибли или обожглись отравленным воздухом. Где были ваши хвалёные ингермаггеры? Я скажу где – охраняли резиденцию Гувернюра, вместо того, чтобы прикрывать армию. Номасийцы не только захватили Спорные Территории, но и начали движение к Ультрехту.

– Есть ошибки в стратегическом планировании, – вставил диванный аналитик. – Но мы быстро учимся.

– Только переброска целого полка плохо обученных копейщиков остановила атаку. Сколько погибло копейщиков? Не знаете? И не узнаете, пока в вас играет безумие. Моему мальчику было всего двадцать Семилуний. Что мне осталось в жизни? Восхвалять Гувернюра, который решил, что Форвирр-Драйденский союз угрожает его власти? Да нам-то, простым людям, какая разница, кто в какие союзы вступает? Какое нам дело до оскорблённой чести Гувернюра? Почему мы должны платить за чужое оскорбление кровью своих детей? Да пусть они себе глотки перегрызут, всем легче станет.

– А-а-а! Так она вредитель, – закричал Баэст. – Я читал про них в «Крайнем Витке Стенсен». Их засылают из Драйденских Земель специально, чтобы морально подорвать наш дух и поселить неверие к политике Гувернюра.

– Проклятые вредители, – загудела толпа. – Куда смотрит стража?

– Она хуже шпиона, – продолжал Баэст. – Вредители лезут в нашу душу, хотят сломить оборону Химмельблю изнутри.

Женщина не смутилась:

– Да скоро вы сами себе шеи сломите. Вы же слепы.

Тощий лакей попытался увести хозяйку, но она мощным движением отбросила его:

– Я тебе покажу, какая я вредительница. Так тебя поврежу, что надолго запомнишь.

На кончиках пальцев женщины собрались серебристые искры, формируя контуры магического кинжала. Толпа отпрянула. Маг в жёлтом плаще не шевельнулся, скучающе наблюдая происходящее.

Баэст испуганно отступил к барной стойке:

– Подумаешь, у самих магия найдётся.

Вошли двое стражников.

– Развейте кинжал, кэресса, – приказал один стражник.

– Иначе мы примем меры, – добавил второй.

Женщина обмякла и покорно растопырила пальцы – магический кинжал несколько раз перевернулся в воздухе и с шипением растаял.

Стражники вежливо подхватили женщину под руки и вывели. По их лицам понятно, что они не верили в то, что она шпионка, а такие гражданские ссоры – обычное явление.

– Простите, кэры и кэрессы, – поклонился лакей, задержавшись в двери. – Моя госпожа очень страдает после смерти сына.

28. Трофеечки

1

Когда дверь за арестованной женщиной закрылась, маг-пропагандист убрал умобраз с паузы. Появилось изображение дворца Гувернюра в Химмельблю. Закадровый голос продолжил: