Самое необходимое

Когда начались двойные похороны на городском кладбище, Эдди Уорбуртон припарковал машину возле дома Полли. Он вылез из «тачки» — вовсе не такой новой и чудной, как та, что угробил этот вшивый ублюдок у «Саноко», — так, просто средство для перевозки тяжестей, — и осторожно огляделся по сторонам. Все казалось спокойным; улица мирно дремала в этот жаркий, похожий на августовский полдень.

Эдди торопливо зашагал по дорожке к дому, на ходу вытаскивая из-под рубашки весьма официально выглядевший конверт. Всего десять минут назад ему позвонил мистер Гонт и сказал, что пришло время окончательно расплатиться за медальон, вот он и приехал сюда... Что ни говори, а мистер Гонт был из тех парней, которые если уж говорят: «Лягушка», — то лучше прыгнуть и квакнуть.

Эдди взобрался по трем ступенькам на крыльцо Полли. Жаркий ветерок качнул колокольчики маленького флюгера над дверью, и они тихонько звякнули — самый безобидный звук, который только можно себе представить, но Эдди тихонько отпрыгнул в сторону. Он снова огляделся по сторонам, никого не увидел и взглянул на конверт. Он был адресован «Миссис Патриции Чалмерз» — фу-ты ну-ты! Эдди понятия не имел, что первое имя Полли было Патриция, да его это и не волновало. Его дело — сыграть эту маленькую шутку и убраться отсюда к чертям собачьим.

Он опустил конверт в прорезь для почты. Конверт скользнул вниз и приземлился на другие почтовые отправления: два каталога и брошюра с программой кабельного ТВ. Обыкновенный деловой конверт с именем и адресом Полли под смазанным почтовым штемпелем — в правом верхнем углу, и обратным адресом — в левом верхнем:

Отдел детских пособий Сан-Франциско.

666 Гири-стрит,

Сан-Франциско, Калифорния, 94112.

3

— Что это? — спросил Алан, когда они с Полли медленно спускались с холма к его машине. Он надеялся перемолвиться хотя бы словечком с Норрисом, но Норрис уже влез в свой «фольксваген» и укатил. Наверно, снова на озеро — еще немного порыбачить, прежде чем зайдет солнце.

Полли подняла на него все еще красные от слез глаза и по-прежнему бледное лицо и вымученно улыбнулась.

— Что — что?

— Твои руки. Что им помогло? Похоже на волшебство.

— Да, — сказала она и вытянула руки перед собой, растопырив пальцы, чтобы они были видны им обоим. — Чудо, правда?

Улыбка у нее стала чуть более искренней. Пальцы были по-прежнему искривлены и полусогнуты, суставы — припухшие, но жуткие опухлости, бывшие там еще в пятницу вечером, почти полностью исчезли.

— Давайте, мадам, выкладывайте.

— Я не уверена, что мне хочется рассказать тебе. Честно говоря, я немного смущаюсь.

Они остановились и помахали Розали, проезжавшей мимо них на своей старой голубой «тойоте».

— Давай, — сказал Алан, — колись.

— Ну, наверно, все дело было в том, чтобы встретить правильного врача, — сказала она, и щеки у нее слегка заалели.

— И кто же это?

— Доктор Гонт, — произнесла она с коротким нервным смешком. — Доктор Лиланд Гонт.

— Гонт! — Он с удивлением взглянул на нее. — Какое отношение он может иметь к твоим рукам?

— Довези меня до его магазина, и я по дороге все тебе расскажу.

4

Через пять минут (одна из главных прелестей жизни в Касл-Роке, приходило порой Алану в голову, состояла в том, что почти все тут находилось в пяти минутах ходьбы или езды) он уже заруливал на одно из свободных парковочных мест перед «Самым необходимым». В витрине висела табличка, которую Алан уже видел:

ВТОРНИК И ЧЕТВЕРГ – ТОЛЬКО

ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ЗАКАЗАМ

Неожиданно до Алана, который до сих пор как-то не удосуживался подумать об этом распорядке нового магазина, дошло, что «закрыто... только по предварительным заказам» — дьявольски странный способ для ведения дел в маленьком городке.

— Алан? — поколебавшись, спросила Полли. — Что с тобой? У тебя взгляд сумасшедшего.

— Я не сумасшедший, — сказал он. — С чего это мне вдруг сходить с ума? По правде говоря, я сам не знаю, как я себя чувствую. Наверно... — он издал короткий смешок и покрутил головой, — наверно, я сейчас, как любил говорить Тодд, «вишу-на-крючке». Шарлатанские средства? Как-то это на тебя не похоже, Пол.

Она моментально поджала губы, и, когда повернулась к нему, в глазах у нее промелькнуло предостережение.

— Я бы не стала произносить слово «шарлатанство». Шарлатанство — для дураков и... шарлатанство — присказки из реклам на задней обложке «Вида изнутри». Нельзя называть шарлатанством то, что действует, Алан. По-твоему, я не права?

Он раскрыл было рот, сам не зная, что собирается сказать, но она не дала ему произнести ни слова.

— Взгляни сюда. — И она протянула руки к ветровому стеклу, подставив их под солнечные лучи, и без всяких усилий несколько раз сжала и раскрыла ладони.

— Ладно, неудачное слово. Я просто...

— Да уж. Очень неудачное.

— Прости.

Тогда она всем корпусом повернулась к нему, сидя на том месте, где так часто раньше сидела Анни, — в когда-то семейной машине Пэнгборнов. «Почему я не продал ее до сих пор? — подумал Алан, — я что — свихнулся?»

Полли осторожно положила ладони на руку Алана.