Самое необходимое

— Ну, дама сказала, что они хотят...

— Это я уже слышал! — проорал Пейтон так, что в конце фразы пустил петуха. — Поезжай к католической церкви! Если там что-то творится, попытайся это прекратить, но смотри, чтобы тебя не ранили. Повторяю, чтобы тебя не ранили! Я вышлю прикрытие, как только смогу, — если у меня хоть кто-то остался. Поезжай немедленно!

— М-мм, лейтенант Пейтон? А где находится католическая церковь в этом городишке?

— Откуда, твою мать, мне знать? — заревел Пейтон. — Что я, молюсь там, что ли? Следуй за толпой!

Моррисон положил микрофон на место. Он уже не видел толпы, но все еще слышал ее между громовыми раскатами. Он тронулся с места и поехал вслед за ревущими голосами.

11

Тропинка, ведущая к кухонной двери дома Майры Эванс, была вымощена разноцветным камнем.

Кора Раск подняла голубой булыжник и взвесила его на свободной от пистолета ладони. Она потянула дверную ручку. Дверь была заперта, как она и ожидала. Она разбила булыжником окошко на двери и рукояткой пистолета очистила раму от острых осколков. Потом просунула руку в окошко, открыла дверь и вошла внутрь. Волосы налипли на ее щеках мокрыми завитушками. Платье по-прежнему было распахнуто, и капли дождя стекали по усеянным прыщиками холмам ее грудей.

Чака Эванса не было дома, но Гарфилд, ангорский кот Майры и Чака, был. Мяукнув, он рысцой вбежал в кухню, надеясь, что его покормят. И Кора его накормила. Кот шмякнулся об стену кровавым меховым комочком.

— Скушай-ка вот это, Гарфилд. — Кора отмахнулась от дыма, вьющегося из дула пистолета, двинулась по коридору и стала подниматься по лестнице. Она знала, где искать эту шлюху. Она найдет ее в койке. Кора знала это не хуже, чем как ее зовут.

— Пора спатки, это точно, — сказала она. — Сейчас ты сама в этом убедишься, Майра, дорогуша моя.

Кора улыбалась.

12

Отец Бригем и Элберт Джендрон вели отряд растерзанных католиков вниз по Касл-авеню к Харрингтон-стрит. На полпути они услыхали пение. Мужчины переглянулись.

— Думаешь, мы сумеем обучить их другой песенке, Элберт?— вкрадчиво спросил отец Бригем.

— Думаю, да, отец, — ответил тот.

— Может, научим их петь «Я стремглав бежал до дому»?

— Отличная песенка, отец. Думаю, даже такие остолопы, как они, вполне могут разучить ее.

Молния сверкнула в небе, осветила на мгновение Касл-авеню. И два предводителя увидели небольшую толпу людей, взбирающихся на холм и приближающихся к ним. Глаза у них у всех были белесыми и пустыми, словно глаза статуй при свете молнии.

— Вон они! — крикнул кто-то из толпы, а потом раздался истошный женский вопль. — А ну-ка врежем этим грязным подонкам!

— Давайте прибавим ходу, — задыхаясь, проговорил отец Бригем и скороговоркой проклял баптистов.

— Аминь, отец, — произнес Элберт, бегущий рядом с ним.

Теперь уже бежали все.

Стоило патрульному Моррисону завернуть за угол, как еще одна молния сверкнула в небе и ударила в старый вяз возле Касл-Стрим. В ее вспышке он увидел, как две толпы людей несутся друг на друга. Одна толпа взбиралась на холм, а другая — устремилась вниз. И те и другие вопили. Неожиданно патрульный Моррисон поймал себя на том, что жалеет, что не сказался больным сегодня днем.

13

Кора распахнула дверь в спальню Чака и Майры и застала там именно ту картину, какую ожидала увидеть: эта сука валялась на смятой двуспальной кровати, выглядевшей так, словно по ней недавно проехался полк солдат. Одну руку она засунула под подушки, а другой рукой придерживала портрет в раме. Портрет стоял между мясистыми ляжками Майры, словно она ехала на нем верхом.

— О-ооо, Эл! — стонала она. — О-ооооо, Эл! О-ОООО-ОООО-ОООО, ЭЭЭЭЛ!

Жуткая ревность вскипела в самом сердце Коры и стала подниматься к горлу, пока она не ощутила ее терпкий привкус во рту.

— Ах ты, поганая крыса, — выдохнула она и подняла пистолет.

В этот момент Майра взглянула на нее, и взглянула... с улыбкой. Она вытащила свободную руку из-под подушки — в ней был зажат точно такой же пистолет, как и у ее подруги.

— Мистер Гонт говорил, что ты придешь, Кора, — сказала она и выстрелила.

Кора почувствовала, как пуля просвистела мимо ее щеки, и услышала, как она с треском вонзилась в левую створку двери. Тогда она выстрелила сама. Пуля ударила в портрет, зажатый у Майры между ног, разбила вдребезги стекло и зарылась в ляжке Майры.

А еще она оставила дырку в самой середине лба Элвиса Пресли.

— Посмотри, что ты наделала! Ты застрелила Короля, поскуда тупая!

Она трижды выстрелила в Кору. Два раза она промахнулась, но на третий угодила Коре в горло — выстрел отбросил Кору к стене, оставив на ней розовый кровавый потек. Рухнув на колени, Кора выстрелила еще раз. Пуля раздробила коленную чашечку Майры и сшибла ее с кровати. Кора упала лицом вниз на пол, пистолет выскользнул у нее из ладони.

— Я иду к тебе, Элвис, — попыталась выговорить она, но что-то было в этом жуткое, кошмарное... не то. Ее окружала сплошная тьма, и в этой тьме не было никого, кроме нее самой.

14