Самое ужасное путешествие

Эванс со своей партией уже должен был прибыть из Углового лагеря. Скотту хотелось узнать, не оставил ли он записку в Безопасном лагере, и я отправился за ней, пока закипал чай. До Безопасного было два километра, я видел на снегу следы партии, но записки не нашел. Сердце сжала такая тоска при виде снежных стен, еще недавно загораживавших пони, что я поспешил уйти. Выступили мы во второй половине дня, и шли бесконечно долго; казалось, что мы никогда не дойдем до берега. Наконец мы достигли мыса Прам с его валами сжатия, где Барьер соединяется с полуостровом, уходящим на восток от мыса Армитедж. Валы представляют собой ледяные волны высотой до 6 метров, расположенные параллельными рядами, с ложбинами между ними. Как мы имели случай убедиться, опасные трещины находятся только по внешнему краю валов, хотя всюду много мелких. В одной такой ложбине мы в 9.30 вечера остановились на ночлег; я был вымотан до предела, остальные, думаю, тоже. До кромки льда оставалось примерно с полтора километра, но где лучше втащить Нобби на крутой склон? Проблема разрешилась благодаря приходу к полуночи Эванса, Аткинсона, Форда и Кэохэйна. Они видели, как мы спускались, и пришли узнать новости. Тэдди Эванс появился на мысе Хат накануне. Предупрежденный запиской капитана Скотта о том, что у края Барьера идти опасно, он повел свою партию с одной-единственной лошадью Джемсом Пиггом сухопутной дорогой. Всего лишь в полутора километрах восточнее лагеря, почти под самой скалой Касл, нашелся удобный проход. На следующий день он пришел с Аткинсоном на мыс Хат и узнал от Билла Уилсона и Мирза, присматривавших в хижине за собаками, что Черри, я и лошади пропали. Так я встретился с Актинсоном, которого давненько не видел.