Самое важное о климаксе

А местная терапия лучше подходит для решения проблем локальных – в том числе если они отражают ухудшение работы всей системы, к которой относятся. Например, нас попытаются отговорить от общей терапии в случае усугубления тромбофлебита, варикозного расширения вен. Или если у нас наступит расстройство лишь деятельности позвоночного столба, но не головного мозга. Впрочем, в настоящее время существует целое направление врачебной мысли, которое рассматривает сам климакс как патологию. Как хроническую патологию, требующую постоянной компенсации – с момента наступления и до конца дней.

Этот новый подход к известному, изученному, естественному процессу особенно распространен в западных странах. Отсюда и большая привычка европейцев к гормональной косметике, и общее лучшее развитие этого направления в косметологии, а также фармацевтике. Но нужно сказать, что такой подход в целом разумным не выглядит.

Менопауза по всем признакам действительно нормальна и заложена в нас самой природой – в хромосомах ДНК любого организма. Сама она заболеванием не является, хотя может их обострять или вызывать. Скорее всего, этот ход научной мысли возник как очередной масштабный эксперимент. Эксперимент, в основе которого лежит вопрос «Что будет, если отменить климакс?».

Вполне возможно, медицина при этом пытается опытным путем установить, продлевает ли жизнь «затянувшаяся молодость». Проблемы в ее изысканиях или их направлении нет никакой – пусть ищет что пожелает. Проблема в том, что оценить все риски «затянувшейся молодости» или дать наиболее вероятный ответ на начальный вопрос здесь теоретически невозможно. То есть все и впрямь придется установить на практике – на нас. Иными словами, речь идет о новой попытке победить смерть, но никакой победы нам никто не просто не гарантирует – даже не обещает, что это возможно.

Мы знаем уже несколько подобных акций, имевших место в прошлом. Первой среди них была кампания по борьбе с холестерином, запущенная США в промежутке между Первой мировой и Второй мировой войнами. Ее «отголоски» многие из нас могут испытать на себе и до сих пор, ведь от теории «вредного и лишнего» холестерина никто так и не отказался во всеуслышание. Появились только модификации взгляда – о «плохом» и «хорошем» холестерине.

А правда об этом веществе, известная всем, кто не склонен верить кому-либо на слово без проверки, такова, что и «хороший», и «плохой», и вообще любой холестерин производит наша собственная печень. Точнее, он поступает в организм с пищей и одновременно вырабатывается в печени. Поступивший с пищей холестерин прямо из кишечника тоже отправляется не в кровь, а в печень – на обработку.

Холестерин как вещество всегда один и тот же – одинаковые молекулы с одинаковыми свойствами. А «хороший» и «плохой» – это названия разных белковых контейнеров, в которые упаковывает его молекулы печень. Они действительно ведут себя в кровотоке немного по-разному. Но, как видим, в этом еще может быть каким-то образом «виновата» печень или сам контейнер – белки, его образующие. Обвинять же в каких-то биологически, так сказать, неправомерных действиях вещество, которое просто по факту не контактирует ни с кровью, ни со стенкой сосуда, и неверно, и наивно, и ненаучно. Это все равно что обвинить в появлении злокачественной опухоли самого пациента, у которого ее нашли. Как будто он мог каким-то образом повлиять на процесс, о котором ничего не известно ни ему, ни вообще мировой онкологии!

Разумеется, изначальная, очевидная неадекватность подхода предопределила исход этой затеи. Сперва диетология разработала низкохолестериновые диеты и продукты, а фармацевтика выпустила ряд препаратов, подавлявших усвоение холестерина из пищи. Конечно, это ничем и никому не помогло, потому что печень и сама производит это вещество – причем с большим успехом. Зато наука выяснила, что в случае нужды этот орган может поднять его синтез на 35 % и даже иногда выше.