Самое важное о климаксе

Все это, безусловно, очень печально. Тем более что смерть от рака, как мы понимаем, – это смерть не простая, а мучительная. К тому же коэффициенты онкостатистики по всему земному шару неуклонно растут. И уже через 10 лет они грозят отнять «пальму первенства» у атеросклероза – еще одного заболевания, так и оставшегося загадкой. Оставшегося потому, что никто так и не объяснил, зачем печени упаковывать одно и то же вещество в разные оболочки.

Спорить с самим фактом канцерогенности растительных смол бессмысленно. Если наука права и хронические, вялотекущие воспаления могут запускать малигнизацию на задетом участке, смолы и впрямь канцерогенны. Они оседают в тканях легких, поскольку бесполезны для организма. И провоцируют эти самые хронические микровоспаления в тканях бронхов, легких, даже дыхательного горла.

С другой стороны, в этой версии имеется помарка. Она в том, что процент людей, страдающих инфекционной хроникой верхних дыхательных путей (тонзиллитом, ларингитом и др.), тоже очень высок. А вот смертность от рака с локализацией в задетых тканях среди них почему-то ничуть не выше, чем среди свободных от этой неприятности. И потом, рак легких даже не является прерогативой одних курильщиков. Ведь сигарета лишь увеличивает шансы на него, а не полностью создает всю статистику по данной патологии. Наука вполне могла бы выразиться и иначе: что рак легких поражает и тех, кто не подвержен этой привычке. Просто чуть реже. А следует из этого правда – то, что рак легких в действительности не имеет каких-то особо выраженных взаимосвязей с курением, другими привычками, факторами внешней среды, состоянием здоровья, даже возрастом…

Не стоит списывать со счетов и другой широко известный факт о раке – между прочим, один из самых определенных, не имеющих ни одного исключения. Состоит он в том, что опухоль легких, печени, мышцы и вообще любого органа – это, по сути, одно и то же. Один и тот же процесс, только начавшийся в том или другом органе. В пользу того, что опухоль легких ничем не отличается от опухоли кишечника или почек, говорят два факта:

1. В известном смысле, раком можно заразиться. Только для этого потребуется невозможный в обычных условиях процесс – попадание нескольких клеток опухоли в ткани целевого органа другого тела. Опыты по заражению раком увенчались успехом еще в середине прошлого века, когда клетки опухоли печени одного цыпленка пересадили в печень другого и они начали успешно размножаться.

Как мы понимаем, ни с одними здоровыми клетками так не получится – на то доноров для трансплантации органов и подбирают по сотне параметров совпадения. Если бы нормальные клетки обладали свойствами раковых, ничего такого нам бы просто не потребовалось – органы любого донора подходили бы любому реципиенту. Но с нормальными клетками все далеко не так. Ведь не секрет, что даже при оптимальном совпадении параметров реципиенту впоследствии приходится принимать иммунодепрессанты – на протяжении всей жизни с трансплантатом. Причина проста: иммунная защита тела запускает реакцию отторжения на чужеродные белки клеток. Она уничтожает трансплантат от неподходящего донора за часы, а от подходящего – за годы. Разница только во времени и в силе реакции отторжения.

2. Свойство рака, создающее, по сути, всю его летальность, – это способность метастазировать. То есть создавать очаги малигнизации в нескольких органах сразу. Как правило, вторичные опухоли не операбельны – располагаются в жизненно важных органах, которые не режут ни скальпелем, ни другим инструментом. А альтернативные варианты уничтожения злокачественных клеток (химиотерапия, облучение) обладают относительно низкой эффективностью. Одной выжившей клетки достаточно для возобновления роста очага – за счет безостановочного деления этой клетки и всех ее производных. Потому-то терапия и неэффективна – одна клетка в дочернем очаге останется почти наверняка.