Самооборона

— Видишь где-нибудь спинку его кресла? — раздался у меня над ухом уже знакомый решительный голос. — Кресло целиком тяжелее воды, за счет двигателя и всего прочего, но если спинку оторвало, она должна плавать.

Я заставил себя оторвать взгляд от плавающего в воде куска человека (скорее всего, именно он был снайпером, который пытался меня подстрелить, напомнил себе я) и принялся рассматривать другие остатки крушения. Все это была какая-то бесформенная мелочь — тут кусок пластика, там обрывок парашюта…

— Ага, кажется, вот! — увидев то, что хотела, со своей стороны экраноплана, она вновь развернула машину и повела ее к намеченной добыче. Я повернулся и тоже увидел едва выглядывавший из воды подголовник; впрочем, я не был уверен, что это обломок кресла гироджета, а не нашего собственного. Я уже открыл рот, чтобы высказать это соображение, как вдруг обломок, до которой оставалось еще добрых десять футов, начал погружаться. Должно быть, вода, пропитавшая обивку изнутри, нарушила равновесие.

— Ах, дерьмо! Держи управление! — и с этими словами моя спасительница сиганула в воду.

Мне ничего не оставалось, как вновь забраться в ее кресло, теперь уже в одиночестве. Я прибрал РУД на малый газ, дабы экраноплан не уплыл от своей хозяйки, и уставился на воду в ожидании ее возвращения. Увы, солнечные блики, игравшие на воде, мешали рассмотреть, что происходит в глубине. Секунды бежали одна за другой, а ныряльщицы все не было. Я посмотрел на часы на приборной панели, тут же пожалев, что не засек время ее прыжка, затем снова перевел взгляд на воду. Отсчитав еще двадцать секунд, я обеспокоенно встал, уперевшись руками в края проема люка. Что делать? Прыгать следом? Плаваю я неплохо, но нырять без всякого снаряжения… сумею ли я найти ее под водой, донырнуть до нее и вытащить? Если она уже погрузилась больше чем на пятнадцать футов, то едва ли… Опять же, в этой воде, куда вылилось несколько литров крови, запросто могут быть акулы, а у меня нет даже ножа… и не в этом ли, кстати, причина ее невозвращения?

Но, пока все эти неприятные мысли проносились в моей голове, и я, понимая, что время уходит, не знал, на что решиться, под водой замаячила гибкая тень, и в следующий миг облепленная мокрыми каштановыми волосами голова с громким плеском пробила жидкое зеркало, вырываясь на воздух. С полминуты она тяжело и шумно дышала, прежде чем почувствовала себя в силах для объяснений.

— Плохо видно без маски, — пояснила она извиняющимся тоном, — мутное все. Я в первый миг за каким-то обрывком ткани погналась… потом только спинку эту увидела… Уфф, еще секунда, и пришлось бы ее бросить.

Теперь я уже разглядел в ее руках желанный трофей. И зачем ей далась эта отрубленная спинка? Нового кресла взамен отстреленного из нее все равно не смастеришь.

— Плыви сюда скорее, — недовольно сказал я. — Здесь вот-вот будет полно акул.

Она перевернулась на спину и, по-прежнему удерживая добычу под водой, заработала ногами. Через несколько секунд я помог ей забраться в кабину, предварительно приняв и уложив на пол ее трофей. Капли шариками скатывались с ее водоотталкивающего комбинезона, не оставляя следов, и лишь волосы оставались все такими же мокрыми. Она нетерпеливым жестом отвела их со лба, собрала в короткий хвост на затылке и крепко сжала в кулаке, отжимая; затем, расстегнув один из карманов своего костюма, достала чистый сухой платок и обтерла лицо.

— Между прочим, — заметила она, проделав эти процедуры, — меньше надо читать тупые боевики. Реальный шанс нарваться на акулу в такой ситуации ничтожен. Крупных акул в этих водах не настолько много, чтобы, приводнившись в случайной точке, со сколь-нибудь серьезной вероятностью оказаться рядом с одной из них. Это как выиграть в лотерею.

— Только наоборот, — усмехнулся я.

— Ну да, но вероятность от этого больше не становится. А все эти истории про акул, чующих каплю крови в воде за милю — безграмотные байки. Сам подумай, для того, чтобы акула почуяла молекулы крови за милю, нужно, чтобы они сперва эту милю преодолели. А с какой скоростью расходится кровь в воде, ты видел.

— Благодарю за лекцию, — откликнулся я. — Может, заодно объяснишь, зачем тебе понадобилась эта хрень? И, кстати, ты уверена, что это их, а не наше?

— Вполне. Здесь как раз следы крови вполне заметны. Но главное вот что…

Я только тут заметил, что к ее левому бедру двумя короткими ремешками комбинезона пристегнут нож в ножнах. Сейчас она извлекла это оружие — широкое, зазубренное с одной стороны — и, присев на корточки в узком пространстве между пилотским креслом и задней стенкой кабины, взрезала с задней стороны обивку выловленной спинки.

— И что тут интересного? — поинтересовался я, глядя на обнажившийся ровный серый полипластолит.