Самопревосхождение

Не так ли, мой друг, – обратился Захария ко мне, – ведь и вы размышляете о необходимости преодоления Зла прежде всего в самом себе, максимум в объединении с единомышленниками, – причём настолько свободном, что оно, в силу разных причин, может рассыпаться в любой момент. И только обретя внутри себя это Небесное Царство, люди, может быть, додумаются и до устроения своей жизни на каких-то иных, более совершенных основаниях.

Захария был так увлечён развитием своих и не только своих мыслей, что, подняв руку, остановил моё желание включиться в диалог.

—

Позвольте я закончу, – сказал он. – Я понимаю, что вынужден упрощать ваши позиции в угоду главному тезису. И всё-таки давайте пройдём немного дальше и хотя бы частично оградим нескончаемый поток сознания. Итак, – продолжил он, – каждый человек сам, актом своей воли, которую Господь сотворил опять же свободной, – созидает, выбирает, выделяет (не знаю, как лучше сказать) – текущую реальность, включающую в себя все оттенки тёмного и светлого, ибо она целостна. Он может ей следовать, а может и сомневаться в ней. В том случае, если сомнения перейдут некое пороговое значение, человек (или группа, сообщество людей) могут потерять одну вероятностную «историю развития событий» и обрести совершенно другую. И это не вопрос искажения, перетасовывания фактов, а вопрос «мировоззренческого перемещения» в разные истории, являющиеся проекцией событий на наше сознание или наоборот.

Таким образом, если я правильно всё вспомнил и изложил, «индивидуальные Вселенные существования» создаём мы сами, и они – неисчислимы. Мы же сами за них и ответственны. Кто-то осваивает Солнечную систему, а кто-то пирует среди олигархов на некоем острове. Один мучительно, денно и нощно, корпит над очередным научным экспериментом, а другой спокойно наслаждается с друзьями рыбалкой. Множество молодых людей буйствуют на стадионах во время рэп-баттлов, темпераментно возрождающих старинную, народную, площадную, смеховую культуру, переворачивающую «верх» и «низ», сметающую все запреты и табу, в том числе и те, что относятся к ненормативной лексике, – и лишь единицы в тишине, уединении и одиночестве постигают тайны мироздания. И всё это – прошу заметить! – происходит одновременно и каким-то неведомым образом влияет друг на друга. При этом не только мы, но и мир вокруг нас изменяется от нашего же присутствия. Не только мы его слушаем, но и он прислушивается к нам. И лишь человек сознательный в состоянии сам выбирать свою «историю» и свою судьбу, иначе… Иначе останется всё как всегда и как у всех.

Пока Захария молчал, углубившись в свои мысли, я успел подумать о том, как хорошо, что кто-то сформулировал те самые образы и представления, о которых ты сам ещё только начал догадываться, и, значит, можно идти дальше.

В это время Захария уже весело смотрел на меня и спрашивал:

—

Ну, как, удалось мне удивить вас?

—

Ещё бы! – ответил я и спросил в свою очередь:

—

Не хотите ли что-нибудь выпить? Наш бар заметно пополнился в Новом году и, насколько я помню, там есть и любимый вами «Scotch Whisky».

—

Идея интересная. – сказал Захария. – Но не слишком ли их много для одного вечера?

—

А что, есть норма? – улыбнулся я и пригласил Захарию пройти в гостиную.

*

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

В ожидании весны

«Ты не должен любить обезумевшую стаю птиц! Ты вовсе не должен воздать любовью за ненависть и злобу… Ты должен помочь им увидеть ту же (свободную) чайку в них самих. Вот что я называю любовью».

Ричард Бах

«– А что это за звуки вот там? – спросила Алиса.

– А это чудеса, – равнодушно пояснил Чеширский Кот. – И… И что же они там делают? – поинтересовалась девочка.

– Как и положено. – Кот зевнул. – Случаются…»

Льюис Кэролл. «Алиса в стране чудес»

Мальчики улетели и благополучно приземлились в новом аэропорту в Крыму. Захария закончил дела и тоже стал

собираться домой, в Ереван, откуда уже поступали осторожные, деликатные послания от его большой семьи с просьбами сообщить, когда же смогут, наконец, увидеть и обнять его: «любящие родители, жена, дети, внуки, дяди, тёти и племянники». Вернулись из Москвы и мои родители, которые теперь, как я понял, работали вместе в издательстве, хотя мама и оставила за собой небольшую нагрузку в Университете, так как не хотела расставаться со своими любимыми студентами.