Самородок

С этого момента в заводском рву по нескольку раз в день стали раздаваться выстрелы. Все усовершенствования тут же испытывались на полигоне. Вместе с тем Симонов упорно продолжал искать и находил пути облегчения конструкции и повышения надежности узлов и деталей.

Однако на последних заводских испытаниях с однозарядным ружьем произошел досадный срыв. Во время одного из выстрелов из патронника повалил пороховой дым. Видимо, бойком пробило капсуль патрона. В результате конструкция была снята с дальнейших испытаний.

...Там, в музее, нельзя было не удивляться проворству, с которым Симонов вмиг, ориентируясь больше привычкой и осязанием, чем зрением, разобрал лежавшее между нами на столе ПТРС.

Бросились в глаза узлы, имеющие сходство с его предыдущими конструкциями.

— А как же иначе, — подтвердил Симонов, — великий грех не использовать, особенно при такой спешке, удачные, оправдавшие себя конструкторские решения.

Вот газовая камора, например, — показал он трубку, расположенную над стволом, по которой отводится часть пороховых газов для выброса гильзы и перезарядки ружья. — Такое расположение каморы сверху, а не снизу ствола я уже использовал в своей АВС-36. А вот прямоугольная чека, тоже в основных чертах заимствованная у ручного пулемета 1922 года. Вытащив ее, можно разъединить ствол от коробки, что позволяло бойцам переносить ружье вдвоем.

С заметным удовольствием конструктор объяснял устройство затвора и магазина, в который снизу вставляется обойма с пятью патронами. Благодаря взаимодействию всех этих узлов бронебойщику не нужно было после выстрела тратить время на перезарядку ружья: эту работу исправно выполняла автоматика. Чувствуется, что конструктор и сейчас удовлетворен этой своей работой, сделавшей оружие удобным в обращении, надежным и безотказным.

Потом Симонов перехватил мой взгляд, остановившийся на металлическом кольце, расположенном в конце ствола ружья.

— Это дульный тормоз, — пояснил он. — Пороховые газы при вылете из ствола ударяются в него, чем значительно уменьшают отдачу в плечо бронебойщика...

Но вот мы с Сергеем Гавриловичем мысленно вновь возвращаемся в далекий сорок первый. Крепко в память конструктора врезался день 20 августа, когда образец его нового оружия предстал на полигоне перед государотвенной комиссией.

1943 г. С. Г. Симонов показывает офицерам, направляющимся на фронт, как наиболее эффективно использовать ПТРС

Все началось с неожиданной встречи: еще из машины он увидел приметную фигуру своего прежнего руководителя, сослуживца, а в значительной мере и учителя — уже к тому времени широко известного в стране конструктора стрелкового оружия Василия Алексеевича Дегтярева.

Оказалось, что им обоим одновременно было дано одинаковое задание. Об этом они раньше не знали.

— То, что мы на государственных испытаниях предстали как бы в качестве конкурентов, нисколько не смущало ни меня, ни Дегтярева, — сказал Симонов. — Мы искренне рады были встрече — ведь не виделись несколько лет, хотя внимательно следили за успехами друг друга.

Впрочем, это был не первый случай, когда мне, его ученику, доводилось как бы состязаться с Дегтяревым, выяснять перед государственной комиссией, чей образец лучше. В 1936 году на конкурсных испытаниях, в которых помимо нас участвовал еще и Токарев, победил мой АВС. Ну а теперь...

Залегшие на линии огня бойцы посылали одну за другой пули в цель. Десятки патронов, сотни. Обе конструкции работали безотказно, ни одной задержки. Нам трудно было предвидеть решение государственной комиссии. Можете себе представить нашу радость, когда через несколько дней мы узнали, что оба образца приняты на вооружение Советской Армии: мое самозарядное с магазином на пять патронов (ПТРС) и однозарядное ружье Дегтярева с ручным заряжением и автоматическим открыванием затвора.

Моя конструкция была, разумеется, сложней в изготовлении и тяжелее на 3,6 килограмма. Зато наличие магазина и автоматики создавало дополнительные удобства бронебойщикам и позволяло делать в минуту 15 выстрелов, на 5 больше, чем из ружья Дегтярева. Для ПТР использовались мощные патроны со стальным каленым сердечником — Б-32 и металлокерамическим сердечником — БС-41, которые не только обладали высокой бронепробиваемостью, но и хорошим зажигательным действием.