Самородок (СИ)

В это же время командир патрульного звена «Алардов» капитан Пит Роумэн только хотел доложить, что их сектор безопасен, как нечто закралось в мозг и заставило его действовать вопреки всем правилам, инструкциям и, главное, здравому смыслу. Совершенно не думая, что делает, он развернул машину и по широкой дуге начал атакующий манёвр на собственную «матку», приказав своим ведомым присоединяться. И в ответ получил по селектору воодушевлённое и энергичное — есть, кэп! В голове Роумэна натянутой струной звенело одно — ВПЕРЁД! Внутрь него забрался бесстрашный и неукротимый воин-викинг, умеющий делать лишь одно — безжалостно рубить ненавистных врагов. Всё остальное не имело абсолютно никакого значения. Перед глазами было стылое море, которое они, наконец, переплыли на своём драккаре, и чужая земля, где ждут почести и слава. Глаза его горели, руки дрожали от предвкушения битвы и крови, он готов был убивать, и не было милосердия в его сердце к поверженным и беззащитным. Он шёл в БОЙ! Руки на гашетках, ступни на педалях управления, а послушная его воле машина только и ждёт, чтобы ввинтиться в смертоносный манёвр и сеять смерть и разрушение всем без разбора. «Алард» заложил петлю и ринулся с верхней её точки в атаку на «Энгон», земную «матку» класса «Минотавр», к которой и был приписан и которую до этой секунды исправно охранял. Но Роумэну на «Минотавр» было плевать. Он шёл в бой и вёл в бой своих товарищей, с которыми выпита не одна пинта ядрёного эля. Товарищей опытных и верных, и он готов был в любую секунду прикрыть их щитом и рассечь любого врага, поимевшего наглость броситься на них. «Плечом к плечу, плечом к плечу! Погибнем вместе мы в бою!» орал он в пси-клипсу, даже не задумываясь, что сейчас несёт в эфир. Ведущие вторили ему срывающимися от упоения и напряжения голосами. От упоения предстоящей битвы. Да! Его товарищи были настоящими викингами, всё остальное было постольку-поскольку. Они вместе! Они навсегда! И они мчались на врага, этих ненавистных ублюдков-алгойцев, что посмели поднять руку на них, землян! И хорошо, что у тебя в одной руке не славный топор, а в другой бронзовый щит, а именно сверх и сверх мощный истребитель-перехватчик с соответствующим вооружением и напичканный соответствующей электроникой, до последнего не позволяющей тебя обнаружить на подлёте к цели… Беда только в том, что свои-то как раз тебя-то первыми и обнаружат, ты у них на радарах, как под микроскопом. Потому что свой. И именно это и предусматривалось.

Пит, или некто, сидящий в нём и прикидывающийся древним викингом (отсвечивающий на солнце острозаточенный топор, глотка, орущая воинственные кличи), повёл машину вниз, навстречу смерти. О своей метаморфозе он не задумывался. Не до того. Он привёл и без того не дремлющие системы «Аларда» к полной активации и вывел сенсоры наведения на перчатки. Теперь любое шевеление пальца — и ракеты пойдут туда, куда прикажет прицельная рамка наведения перед глазами, зелёным рамочным контуром пометившая плексиглас киб-шлема. И он дал своему «Аларду» максимальное ускорение, почти 2 жэ. В пилотское кресло вдавило так, что аж слёзы из глаз. Плевать! Он идёт в БОЙ! И рядом его товарищи, с которыми и хлеб пополам, и кровь одна на всех.

А на «матке» даже не удивились его более чем прозрачному манёвру. «Привет, Пит! Как делишки?» — чей-то ненормально-весёлый голос врезался в сознание осколком реальности, до которой ему сейчас было ох как далеко. «Отлично!» — прокричал он в ответ. Вместе с ним то же самое проорал и викинг, которым он себя в данный момент ощущал. И выдал перчатками полную активацию АПР. «Алард» даже подпрыгнул, бедный, в мгновение ока освобождённый от всего смертоносного, что нёс над и под собой. Активно-проникающие ракеты ушли в цель, в свою собственную «матку», что сейчас заполнила собой все внешние мониторы, и с такого предельно малого расстояния идти им совсем ничего. Но результата он не увидит. Как бы ни хотел.

Вдруг какой-то голос, даже не голос, а некий отголосок, трезвой мыслью прошелестел в голове и как-то достучался до того викинга, каким он стал: «Боже, Пит, что ты делаешь? Что ты делаешь?» Этот трезвый шёпот, правда, тут же стих, как шорох в лесу, где и так полно звуков, и Пит проорал вдогонку: «И хо-хо, и бутылку рому!» Ему было очень весело и азартно. Он шёл убивать ненавистных алгойцев. В руках у него верный топор, а рядом боевые товарищи. И они идут на смерть. Неужели это не стоит того, что называется жизнью?! Пит искренне считал, что стоит.

Но тут трезвый шепоток вернулся и стал твердить какую-то несуразицу. Что? Как?.. Пит против воли прислушался. «Что ты делаешь? Отставить!.. Капитан Роумэн, отставить!.. Отставить, твою мать!» Пит удивлённо прислушивался, продолжая гнать свой «Алард» к «Энгою». Чего? Кто это?.. И до самого последнего момента задавался этими вопросами, пока его истребитель не размазало по обшивке «Минотавра», как каплю влаги по раскалённой сковороде…