Самосожжение, Книга 1, Лист 1

Рюрик Ивнев Самосожжение, Книга 1, Лист 1

Самосожжение, Книга 1, Лист 1

(Откровения)

И видел я как бы стеклянное море, смешанное с огнем, и победившие зверя и образ его, и начертание его и число имени его, стоят на этом стеклянном море, держа гусли Божии.

Апокалипсис XV, 2

«Был закат огненный. Тайный…»

Был закат огненный. Тайный.
И горели, горели лучи.
В этот вечер, вечер случайный
Научи меня. Научи,

Как понять мне, понять откровенье
При мерцании желтой свечи,
В чем великая тайна ученья
Научи меня. Научи.

«Мне поведал Великий Разум…»

Мне поведал Великий Разум,
Что один есть правый путь:
Отряхнуть бремя жизни разом
И губами к огню прильнуть…

Пожирает безмолвный пламень
Сердце юное, чмокая ртом,
А душа, а душа, как камень,
Не горит, молясь об одном.

Простерев к неземному руки,
Я пойму окончательный смысл.
Станут ясны прежние муки,
Станет ясно зарево числ.

«Победный шум… Триумф последний…»

Победный шум… Триумф последний…
Он что-то шепчет, Человек.
Его слова звучат, как бредни,
Как стой измученных калек.

Вокруг – костер из бревен алых
И дым, как сладостный туман.
Глаза – в молениях усталых,
И тело, точно истукан.

Последний звук и шелест звучный;
Триумф – победа из побед.
Над жизнью мертвенной и скучной
Взлетел мыслитель и поэт.

«Огонь очистительно-ярый…»

Огонь очистительно-ярый,
Очисти грехи мои.
Жду справедливой кары.
Огонь в моей крови.

Пылать, зная заране,
Что душа, душа не сгорит.
Глаза в синем тумане,
Небо – малахит. Малахит.

«Мы знаем наши ошибки…»

Мы знаем наши ошибки,
Господь простит их нам,
Когда в небе, как волны зыбкий,
Зажжется звездный храм.

Придем с тобою в поле
В полуночный, урочный час.
Здесь будем молиться на воле
В последний, последний раз.

Потом мы вспыхнем, как порох.
Цепи, цепи, гремя, упадут,
Останется пепла ворох
И душа – от прежних минут.

«Горящий Жезл сверкнул на небе…»

Горящий Жезл сверкнул на небе,
Я на колени молча пал.
Был глас: Познай свой новый жребий
И мыслей новых идеал.

Вонзи свой взор в пространство ночи,
Пойми, что Тайна – это миг.
Что в небе мудрый, светлый Зодчий
Извечной Силою велик.

Пойми! Сожги былое бремя,
Оковы тела разорви…
И вот грядет иное время
И всепрощенья и любви.

«Припав к подножью алтаря…»

Припав к подножью алтаря,
В тумане утреннем и белой
Я славил Звездного Царя,
Порвавши с миром огрубелым.

И были помыслы чисты,
Как снег горы недостижимой,
Как шепот первой красоты
И восхищенной, и любимой.

В ответ на безупречный зов,
На голое, полный тайной веры,
Упал молитвенный покров
И обнажил мои химеры.

Душа, как птица, задрожав,
Внимала смыслу откровенья,
И вдруг (поняв иль не поняв?)
Заволоклась мечтой Горенья.