Самосожжение, Книга 1, Лист 1

В этой жизни нет счастья разве?
В этом мире нет хрупких снов?
Не подобна ли жизнь наша язве
На шкуре умертвленных скотов?

Я не знаю. Вижу мир весь смутно.

Знаю только, что будет час,
И мне станет в огне уютно,
И закрою я веки глаз.

И закрою, но буду знать я.

Буду видеть весь мир и другой,
Буду слышать и вздох и проклятье,
Буду слышать в тоске огневой.

В этой жизни – все сон. Минутно.

Там – страна иная спит…
И я вижу пока еще смутно
В каплях пламени новый зенит.

«Никто не видит, не знает…»

Никто не видит, не знает
Темной ночи заглушенный смех.
Костер в лесу догорает;
Я хочу замолить свой грех.

В темноте, на холодных плитах

Я стою необутый, босой.
Говорю: – Мое сердце разбито, –
Говорю: – Дай священный покой. –

И в глазах, покрытых туманом,

Вдруг огонь – и вокруг огонь;
Я не верю прошлый обманам,
Дни умчались, как белый конь.

И теперь есть одно искупленье.

И теперь заклятье звучит:
– Будет снова потом воскресенье,
Когда тело твое сгорит. –

«Змеею зеленой и жилистой…»

Змеею зеленой и жилистой
Прикован, зачарован я.
Иду тропою извилистой –
Тропой бытия…

И вижу лица зеленые,

И слышу истомный смех,
И губы вижу холеные
И белый, душистый мех.

Всё манит в бездну счастия

Утех и мечтаний немых;
И слышу я шепот участия
И голое, что тонок и тих.

Но там, на конце путейности

Кроваво-алый магнит.
Там – запах мирры, елейности,
Там – костер святой горит.

И сквозь цепи злачено тяжелые

И сквозь хохот злой толпы
Пойду истерзанный, голый я
Искать сладость горной тропы.

И найдя, затаив искушение,

Разорву я холеную цепь!
Будут ярки, безумны мгновения,
И заискрится темная степь!

«Последний час… Я руку поцелую…»

Последний час… Я руку поцелую
Тебе, святая.
Гляжу на верх. Там бездну голубую
Я замечаю.

Внизу костер. И пламень восхищенный

Жжет, лобызая,
Меня, меня, мой профиль утомленный,
Не угасая.

«Был вечер или не вечер…»

Был вечер или не вечер,
Было грустно или нет?
Горели свечи?
Или не был свет?

Узнать нет мочи.

Туман. Туман.
Смеялись очи?
Или всё – обман.

Сгорело тело,

Иль огонь потух?
Кто смеялся смело?
Где запел петух?

«Я верю в твою очистительность…»

Я верю в твою очистительность, Горящий, Палящий Огонь,
В пронзительность верю твою я, молю я, мне душу затронь;
И искры не меркнущей Истины вложи на мгновение в кровь.

И Дух мой да будет очищенный, и вспыхнет и встанет любовь.

Я верю в твою очистительность. Горящий, Палящий Огонь.
Рассей же безумных сомнительность, и душу и сердце затронь.

«Всё проснулось во мне огневое…»