чаще, чем 70-летние. Не доказывает ли это обстоятельство, что причина, заставляющая варьировать процент
самоубийств, не может состоять в прирожденном и неизменном импульсе, что ее надо искать в прогрессивном
влиянии социальной жизни? Оттого и наклонность к самоубийству появляется позднее или раньше, в
зависимости от того, когда человек вступает в жизнь, и увеличивается по мере того, как индивид теснее
связывается с обществом. Таким образом, мы пришли к выводу предыдущей главы. Конечно, самоубийство
возможно только в том случае, если организация индивида не противится этому, но индивидуальное
состояние, которое для совершения самоубийства всего благоприятнее, состоит не в определенной и
автоматической наклонности (за исключением случаев сумасшествия), но в смутной и общей способности, могущей принимать различные формы, смотря по обстоятельствам; эта неопределенная общая наклонность
позволяет совершиться самоубийству, но не вызывает его с необходимостью, а следовательно, не может
служить ему объяснением.
Но если индивидуальные предрасположения сами по себе не являются определяющими причинами
самоубийства, они, быть может, способны оказать более значительное влияние в соединении с известными
космическими факторами. Ведь благоприятная материальная среда вызывает иногда развитие болезней, ко-
торые без нее остались бы в зародыше; а можно предположить, что она способна вызвать фактическое про-
явление той общей и чисто потенциальной склонности к самоубийству, которая присуща известным индиви-
дам. В таком случае процент самоубийств нельзя уже было бы рассматривать как социальное явление; будучи
результатом сочетания определенных физических причин и некоторого психоорганического состояния, он
всецело или главным образом свелся бы к явлениям психопатологического порядка. Правда, таким путем
было бы, конечно, очень трудно объяснить, почему каждая социальная группа характеризуется вполне
определенным процентом самоубийств, ведь космическая среда не изменяется сколько-нибудь заметно при
переходе от одной страны к другой. Тем не менее один важный результат все же, по-видимому, может быть
здесь достигнут: могут быть объяснены по крайней мере некоторые колебания относительного числа
самоубийств без вмешательства социальных причин.
Среди факторов этого рода только двум приписывалось до сих пор влияние на число самоубийств, а
именно климату и температуре различных времен года.
www.koob.ru
I
Вот как распределяются самоубийства на карте Европы в зависимости от широты места:
от 36°—43° широты
21,1 самоубийства
на 1 000 000 жит.
» 43°— 5° »
93.3 »
»
» 5°—55° »
172,5 »
»
Свыше 55° »
88,1 »
»
Как видим, минимум самоубийств приходится на юг и север Европы; в центре процент их наиболее высок; Морселли внес сюда еще больше точности, установив, что пространство, ограниченное 47° и 57° широты, с
одной стороны, 20° и 40» долготы — с другой, является местом преимущественного развития самоубийств.
Эта зона почти вполне совпадает с наиболее умеренной областью Европы. Следует ли видеть в этом
совпадении результат климатических влияний?
Морселли отвечает на этот вопрос утвердительно, хотя и не без некоторого колебания. В самом деле, трудно усмотреть, в чем может заключаться связь между умеренным климатом и склонностью к
самоубийству; нужно чрезвычайно строгое совпадение фактов, чтобы сделать подобного рода гипотезу
приемлемой. Между тем в действительности не наблюдается такого строго определенного соотношения
между самоубийством и тем или другим климатом; несомненно, наоборот, что самоубийство процветало в
самых различных климатах. В настоящее время Италия сравнительно мало подвержена этому бедствию; но
оно было там чрезвычайно распространено во времена империи, когда Рим был столицей цивилизованной
Европы. Равным образом в известные эпохи оно достигало значительного развития под жгучим небом Индии
(см.: кн. II, гл. IV).
Уже самые очертания этой зоны доказывают, что климат не является причиной тех многочисленных
убийств, которые в ней совершаются. Пятно, образуемое ею на карте, состоит не из одной полосы, более или
менее ровной и одинаковой на всем своем протяжении, включающей в себя все страны с одним и тем же
климатом, но явно разбивается на два отдельных пятна: одно, имеющее своим центром
прилежащие департаменты, другое — Саксонию и Пруссию. Таким образом, интересующая нас зона
совпадает не с какой-либо областью, строго определенной в климатическом отношении, а с двумя главными
очагами европейской цивилизации. Следовательно, именно в характере этой цивилизации, в способе е
распределения между различными странами, а не в таинственных свойствах климата следует искать причины
неодинаковой наклонности народов к самоубийству.
Подобным же образом может быть объяснен и другой факт, который отметил уже Герри, а Морселли