Самоучитель начинающего адвоката

В зале судебного заседания было полно народу, состоящего из родственников и знакомых подсудимых, однако, несмотря на это, уже немолодая судья демонстративно показывала свое безразличие к происходящему. Прикрыв руками лицо, она открыто дремала во время допросов и судебных прений, так что присутствующие недоуменно перешептывались. В итоге М. был «аккуратно» осужден к минимальному сроку в виде двух лет шести месяцев лишения свободы, а кассационная инстанция также «аккуратно» переквалифицировала его действия с грабежа на побои (ч. 1 ст. 116 УК РФ) к пяти месяцам исправительных работ с зачетом в срок отбывания наказания времени семимесячного ареста и немедленным освобождением из-под стражи. Так в очередной раз и волки оказались целыми, и овцы – сытыми.

Третье дело

Эта история началась после обращения ко мне за помощью родственников Б. в тот момент, когда он уже был осужден по ст. 30 ч. 3 228–1, ч. 2 п. а УК РФ (в ред. ФЗ РФ от 8.12.2003) к лишению свободы сроком на 5 лет в ИК строгого режима и находился в тюремной больнице.

При таком положении дела было сложно на что-то надеяться, не верил в благополучный исход и прежний защитник, который сказал родителям примерно так: «Благодарите Бога, что дали пять лет, так как максимальный срок по этой статье – двенадцать!» Именно поэтому родители от него отказались и пришли ко мне. Хотя надо отдать должное тому, что добросовестность моего предшественника предопределила положительный результат. Сложность дела определялась еще и тем, что в отношении П., совместно с которым якобы сбывал наркотики Б., уже был постановлен обвинительный приговор, и обычно в подобных случаях судьи идут по накатанной дороге. Доводы моей кассационной жалобы выражались в следующем.

Б., будучи допрошенным в качестве обвиняемого и подсудимого, вину в совершении преступления не признавал, пояснил, что наркотическое средства – марихуану – он не приобретал и не передавал П. для последующего сбыта С. 22 октября 2008 года он перевозил П. и его знакомого на автомобиле, находящемся в его пользовании в качестве такси.

Как следует из приговора суда, свидетели С. и По. (лица, фактически завербованные оперативниками), участвовавшие в проверочной закупке, якобы подтвердили тот факт, что Б. привез на пост ДПС П., а затем привез и передал последнему марихуану для последующего сбыта С. Вместе с тем показания указанных свидетелей вызывали сомнения, поскольку они были противоречивыми, в связи с чем последовало оглашение в суде показаний, данных ими ранее в ходе предварительного следствия.

В показаниях, данных С. в ходе предварительного следствия, отсутствовали сведения о том, что именно Б. передавал П. привезенную марихуану («Кто-то из двух неизвестных лиц передал газетный сверток П., кто именно, не помню» – протокол допроса от 13.12.2008 л. д. 80 т. 1, протокол судебного заседания л. д. 116 т. 3). Кроме того, в этих показаниях не конкретизировано, с кем именно П. разговаривал по телефону по поводу марихуаны («Позвонил один из знакомых, который поехал за марихуаной»).

Также из приговора суда следовало, что С. и По. в судебном заседании якобы опознали Б. Опознание Б. в ходе судебного разбирательства было произведено без соблюдения требований, предусмотренных ст. 193, 289 УПК РФ, согласно которым запрещено проведение повторного опознания, лицо предъявляется для опознания вместе с другими лицами, сходными по внешности. При этом суд без достаточных оснований отверг протокол предъявления лица для опознания по фотографии (л. д. 230 т. 1), согласно которому С. опознал Т. как лицо, передавшее П. сверток с марихуаной 22 октября 2008 года. Указанное следственное действие было приближено к произошедшим событиям, поэтому оснований не доверять результатам опознания у суда не имелось. Кроме того, согласно протоколу предъявления лица для опознания С. пояснил, что хорошо запомнил Т. как лицо, передавшее сверток П., и не мог ни с кем его спутать. При опознании Б. (л. д. 234 т. 1) С. пояснил, что тот находился за рулем автомобиля в тот момент, когда Т. передавал П. газетный сверток с марихуаной, и также добавил, что все это он помнил хорошо.

В обосновании виновности Б. суд также сослался на показания свидетеля-оперативника М. Помимо того что указанный свидетель был лицом, заинтересованным в подтверждении законности произведенных им оперативно-розыскных мероприятий, показания указанного свидетеля являются противоречивыми, что привело к оглашению в суде ранее данных им показаний. Он в ходе бесед П. и Б. не присутствовал, на вопрос о том, кто передал П. сверток с наркотиком, он лишь в ходе судебного заседания при первоначальном рассмотрении дела заявил «по-моему, Б.», а далее в том же судебном заседании пояснил, что П. передал Б., а последний передал С. (л. д. 83 т. 3), в то время как достоверно установлено и отражено в обвинении, что С. получил сверток с наркотиком от П.