Самоучитель начинающего адвоката

В начале процесса подсудимая признала вину, а я, к изумлению представителя потерпевшего, заявил, что полагаю, при подобном размере хищения и с учетом семейных обстоятельств клиентки уголовного дела быть не может. Здесь, по крайней мере, следует говорить о малозначительности деяния, но если разбираться глубже, то накладные, представленные в суд, не свидетельствуют о том, что они относятся именно к похищенному товару. Каждый день в гипермаркет приезжают фуры с продуктами, принимается по несколько тонн товара, где же уверенность в том, что речь идет о конкретном товаре? А раз так, то как можно говорить о доказанности размера ущерба? Я закончил свое вступительное слово с намеками о возможности длительного процесса и тем, что буду добиваться прекращения дела во что бы то ни стало. Судья, видимо, поддержала мое настроение, поскольку молниеносно пресекла недовольный выкрик представителя потерпевшего и сразу же стала искать повод для отложения дела, переспросив представителя потерпевшего: «Вы никогда не миритесь?» Ответ был очевиден: к гадалке не ходи.

Первое, что было предпринято клиенткой по моему совету, – это безуспешный поход в администрацию фирмы. Зная, как относятся к адвокатам, которые просят за своих клиентов, я не пошел с ней сознательно, но объяснил, как нужно себя вести. Однако ее никто и слушать не стал, сославшись на отпуск компетентных в судебных вопросах сотрудников и на то, что руководитель граждан не принимает.

Позже возникла простая мысль: написать искреннее письмо и приложить документы, подтверждающие трудные жизненные обстоятельства. Это вряд ли кто-либо когда-либо из обвиняемых делал из-за боязни не быть услышанным. Но как письмо должно было звучать? Написать: «Извините, нечем детей кормить?» А в ответ на это читатель мог бы подумать: «У самого куча проблем». Или написать: «Так получилось, ошиблась?» А в ответ можно было услышать: «Много вас таких, ошибающихся…». Нужно было подобрать правильные ноты без фальши, и это получилось сделать, так как за короткое время общения с девушкой я проникся ее судьбой. Дословное содержание письма я уже не помню. Могу лишь сказать, что оно было проникнуто болью и страхом за судьбу и будущее детей в связи с получением их матерью судимости.

Судья не надеялась на мирный исход дела, поэтому, открыв очередное заседание, не стала задавать сторонам по этому поводу никаких вопросов. Но ее вдруг оборвал представитель потерпевшего, рассчитывавший побыстрее освободиться от дела. Впервые в практике фирмы исключение было сделано для многодетной матери, и дело прекращено в связи с примирением сторон.

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

Это библейское изречение, принадлежащее Иисусу, действительно, помогло.

«Сувенир» для прокурора

Однажды ко мне на прием пришла с улицы взволнованная женщина с просьбой заключить с ней соглашение на ведение уголовного дела. Она обвинялась в нанесении побоев и угроз убийством в отношении престарелой больной матери, инвалида 1-й группы. Эта настоятельная просьба выглядела весьма странно не только потому, что обычно в места не столь отдаленные клиенты по таким статьям не попадают, но и в связи с тем, что озабоченность собственной судьбой нехарактерна для людей, злоупотребляющих спиртными напитками.

Несмотря на то что по паспорту ей было около пятидесяти, обрюзгшее лицо старило ее как минимум лет на двадцать, говорила она сбивчиво, часто повторяясь и заговариваясь. Достаточного количества денег для найма адвоката у женщины не было, однако я взялся за дело, так как меня подкупила какая-то ее неподдельная искренность и не мог я остаться равнодушным к ее «крикам» о помощи… И еще была причина: маникюр, который не увязывался, на первый взгляд, с ее беспорядочным образом жизни. Не смутило меня и то, что, по сообщению моего коллеги, присутствовавшего при разговоре, ее он видел недавно в здании суда в самом непристойном для женщины виде, который стыдно здесь описывать даже в общих чертах.

Подзащитная пыталась меня убедить в том, что она никаких телесных повреждений матери не наносила и принесла письменное заявление от нее о прекращении дела, поскольку сама потерпевшая была лежачей больной и с постели не вставала. Это заявление мы сразу же отправили в суд почтой, но, честно говоря, оно вызвало у меня недоверие. Вполне возможно, что, живя вместе с матерью, клиентка могла ее уговорить дать нужные показания или даже заставить сделать это. В конце концов, потерпевшая могла написать это заявление, пожалев свою непутевую дочь.