Самовлюбленные, бессовестные и неутомимые. Захватывающие путешествия в мир психопатов

— Мы попробовали миллион разных таблеток, — рассказывала Брайна. — От первых Джессике стало лучше очень быстро, но за месяц она поправилась на несколько килограммов. Это было неизбежно, а еще тики, раздражительность, седативный эффект… Все они работают два года, а потом эффективность резко падает. МЭТТ!

Он играл на гитаре прямо у нас над ушами.

— Мэтт, — повторила Брайна уже спокойнее. — Может, займешься чем-нибудь еще? Дорогой, сходи куда-нибудь.

* * *

Брайна была уверена, что ее дети болеют биполярным расстройством, а я человек, который не может прийти к чужим людям домой и начать разубеждать их в этом, говоря, что ребята вполне нормальные. С моей стороны это было бы огромной наглостью. К тому же Дэвид Шеффер, весьма уважаемый детский психиатр, один из пионеров использования опросников во врачебной практике, еще прославившийся тем, что был мужем редактора журнала Vogue Анны Винтур, вечером того же дня в Нью-Йорке сказал мне:

— Дети, на которых по ошибке вешали ярлык «биполярное расстройство», обычно очень враждебные и перевозбужденные. В прямом смысле слова их трудно назвать нормальными, они сложно поддаются контролю. Такие дети могут терроризировать семью длительное время, что, кстати, иногда приводит к ее распаду. У них есть особая сила, которой они отнимают много счастливых лет жизни. Но это не биполярное расстройство.

— А что это тогда? — уточнил я.

— Может быть, синдром дефицита внимания. Когда вы рядом с подобными детьми, вас может посетить мысль: «Боже мой, это же взрослый в маниакальном состоянии». Такие дети очень раздражительные, частенько могут проявлять маниакальные черты. Однако люди с маниакальными отклонениями из них не вырастают. Взрослые с маниакально-депрессивным синдромом обычно в детстве СДВГ не страдали. И все же обычно этим детям ставят диагноз «биполярное расстройство». И это не самый лучший ярлык, который будет с вами всю жизнь. У девушек, которые принимают лекарства от него, могут развиться патологии яичников и появиться сильные нарушения обмена веществ. К тому же, если вам все время говорят, что у вас наследственное заболевание, верх могут взять злость, непредсказуемость, могут начаться ужасные депрессии. В итоге все это иногда приводит к самоубийству.

* * *

Брайна работала в детском саду.

— Совсем недавно к нам привели малыша, которого воспитывают приемные родители, — рассказала она. — Его забрали из родной семьи, потому что там над ним издевались и не выполняли свои обязанности. Из-за патологически сексуализированного поведения и постоянных перемен в настроении у ребенка кто-то предположил, что у него биполярное расстройство. Мальчик прошел необходимый тест, и его начали кормить достаточно серьезными медикаментами. Это сильно замедлило его развитие, он превратился в пускающего слюни толстяка. А врачи между тем заявили, что добились огромных успехов в его лечении. И только потом уже выяснили, что у него не было расстройства…

Причиной постоянной смены настроения и сексуализированности поведения было то, что в родной семье его подвергали сексуальному насилию. Однако врачи четко следовали инструкции — то есть списку симптомов из справочника. И у мальчика они подходили просто идеально. А это лишь один случай из общемировой практики детской психиатрии. За последние несколько лет только в США почти у миллиона детей диагностировали биполярное расстройство.

— А есть ли какие-то исследования на тему сохранения проявлений биполярного расстройства у детей, когда они достигают подросткового возраста? — поинтересовался я у Брайны.

— Есть. У кого-то сохраняются, у кого-то проходят.

— Проходят? — уточнил я. — Биполярное расстройство — не приговор на всю жизнь? Может ли получиться так, что, говоря о том, что у них все проходит, мы подразумеваем, что ничего и не было?

Брайна внимательно на меня посмотрела.

— Знаете ли, у моего мужа, например, со временем прошли астма и пищевая аллергия, — нахмурилась она.

* * *

Я задал этот вопрос Роберту Спитцеру: не вышло ли так, что он случайно создал ситуацию, когда вполне адекватные проявления человеческого поведения подгоняют под ярлык психического расстройства. Он молчал, а я просто терпеливо ждал. Тишина стояла где-то минуты три. Наконец Роберт произнес:

— Я не знаю.

— Вы хоть иногда об этом задумывались?

— Думаю, что правильно будет сказать «никогда», — ответил он. — Не буду спорить, задуматься стоило бы, однако мне не очень нравится сама идея рассуждений, что большое количество категорий, которые включены в справочник, описывают нормальное поведение.

— Почему не нравится?

— Потому что в такой ситуации я начну раздумывать над тем, сколько из них ошибочны, — пожал он плечами.

Снова наступила пауза.

— На самом деле вполне возможно, что некоторые из них ошибочны, — наконец сказал Спитцер.