Самозванец

– Иначе говоря, – сказал Гаусвальд, – хотя Левенвальд и заинтересован в этом деле, но услуги от нас требуют интересы родины. В таком случае я подаю голос за принятие поручения.

Все, кроме Биндера, согласились с ним. Но, видя, что большинство высказалось за участие в поручении, Биндер не пошел против товарищей.

Тогда приступили к обсуждению способов исполнения задуманного.

Вестмайер предложил переодеться прусскими гусарами и в таком виде пробраться через неприятельские аванпосты до назначенного места свидания, там скрутить шпиона и полным карьером доставить в лагерь.

Все, кроме Лахнера, одобрили этот план.

– Нет, друзья, – сказал Лахнер, – вы соглашаетесь с планом Тибурция не подумав, а он вовсе не так легко исполним. Ведь только в сказках и романах можно проделать такие вещи, а в действительной жизни неминуемо наталкиваешься на препятствия. Во-первых, мы – пехотинцы и не умеем по-военному ездить верхом, так что любой кавалерист сейчас же распознает в нас переодетых пехотинцев. Затем мы должны позаботиться о тщательном обмундировании по всей форме, а где мы сейчас достанем гусарские мундиры? В нашем распоряжении слишком мало времени. Далее, часовые форпостов увидят нас подъезжающими с неприятельской стороны. Пруссаки удивятся, откуда мы взялись, а, как правило, удивление ведет к недоверию и лишним расспросам. Вот сколько недостатков в проекте Вестмайера. А главное, как же мы верхом сможем незаметно провезти связанного шпиона через прусские форпосты? Нет, одним молодечеством тут не возьмешь!

– Да я и не утверждаю, что мой план так уж хорош, – отозвался Вестмайер, – я предложил то, что пришло мне в голову. У тебя есть что-нибудь получше? Так выкладывай!

– Мне, кажется, пришла на ум более удачная мысль. Мнимый барон Ямвич скрылся, оставив карету, лошадей и всю поклажу. Так вот, один из нас переоденется в платье барона Ямвича, другие – в одежду его кучера, камердинера, егеря, раздобудем документы и в качестве барона Ямвича и его прислуги отправимся на условленное свидание!

– Великолепно! Лучше не придумаешь! – И говоря это, экспансивный племянник придворного садовника кинулся целовать Лахнера.

– Не торжествуй преждевременно, – остановил его Фома. – Как ни привлекательно выглядит на первый взгляд мой план, а от нас потребуется много ловкости, чтобы его осуществить и не погибнуть. Наше переодевание может быть обнаружено…

– Лахнер! – воскликнул Ниммерфоль. – Ты, кажется, и сам не понимаешь, как удачен твой план! Подумай, ведь для пруссаков не секрет, что Ямвич – просто шпион, что его на самом деле зовут иначе, а как – этого шпион не скажет, постарается скрыть следы. Кто этот Ямвич – генерал или гренадер, канцелярист или канцлер, пруссаки не знают. Таким образом, все неправдоподобное в нашем маскараде покажется правдоподобным!

– Ну и не стоит больше толочь воду в ступе! Пошли к Левенвальду! – сказал Тибурций, увлекая за собой друзей к палатке Левенвальда.

Не успели они сделать несколько шагов, как тяжелые тучи, с вечера нависшие над землей, вдруг пролились крупным дождем. Гренадеры бегом продолжали свой путь, то и дело освещаемый блеском молний. Около палатки генерала уже не было цепи часовых, охранявших доступ любопытным. Кому было подслушивать в такой ливень, да и что услышишь?

– Скорее выкладывайте свой план, – крикнул им Левенвальд, – я должен бежать к его величеству, который в эту ужасную погоду спит прямо на земле!

Вестмайер изложил проект Лахнера.

– Согласен, – сказал генерал, а затем присел к столу и, набросав несколько строк на бланке, подал его Вестмайеру. – Отдашь это начальнику штаба полевых жандармов, тебе немедленно выдадут все конфискованные вещи Ямвича. Еще что нужно?

– Для всякого дела нужны деньги, – сказал Биндер.

– У меня достаточно, – отозвался Вестмайер.

– Спрячь свои деньги для себя, – обиженно буркнул Левенвальд, самолюбие которого было явно задето. – Вот пятьдесят дукатов, тратьте их осторожнее, чтобы вас не выдали австрийские деньги. Теперь все?

– Нет, господин генерал, – сказал Лахнер, – нам необходим ваш приказ, уполномочивающий нас покинуть лагерь для исполнения важного поручения.

– Это не нужно, – сказал граф, не глядя на Лахнера.

– Позволю себе почтительнейше заметить, что это необходимо. Я помню человека, которого чуть не казнили как изменника и дезертира только потому, что он был слишком доверчив!

– Хорошо, я дам такой приказ, но прошу пользоваться им только в самых крайних случаях. Ну-с, – сказал он, написав требуемое, – надеюсь, теперь все?

– К сожалению, нет, – ответил Лахнер таким холодным тоном, который ясно показывал, что гренадер имел против генерала не меньший зуб, чем тот против него. – Нам необходимы путевые документы. Прошу вас выдать нам удостоверение, что бумаги русского секретаря удержаны главным штабом по таким-то и таким-то причинам.

– Кажется, я могу вручить вам подлинные документы, – сказал Левенвальд, взяв со стола запечатанный пакет, только что доставленный курьером из Нейфельда.