Самозванцы

Если мэр думает, что Ас – это уборщик, значит, он одобряет то, что уборщик делает: он хотел, чтобы госпожа Моралес оставалась без сознания.

Зачем?

«И он так спокойно говорил после выстрелов… Может быть, это значит, что он не просто хороший руководитель? Может быть, он знал о нападении? Или… сам его спланировал?»

Было слишком поздно задавать вопросы. Слишком поздно сомневаться.

Потому что Чез стоял на виду и мэр смотрел прямо на него.

Глава 61 Натали (чуть раньше, незадолго до выстрелов)

Как только Натали встала рядом с судьей, мэром и другой бабушкой, она услышала звон цепей. Краем глаза она заметила, как охранники втолкнули миссис Грейстоун и Джо в клетки, стоящие рядом с громадным бархатным занавесом.

Натали притворилась, что не знает их. Она даже не могла повернуть голову и посмотреть на пленников, поскольку боялась, что, увидев, закричит: «Простите! Я хотела вам помочь! Я старалась! Это я виновата, что вы здесь; и я буду виновата, если мы не сумеем спасти вас от ликвидации…»

Она знала, как Грейстоуны любят свою маму и как рисковали, пытаясь её выручить. Неужели именно ей, Натали, было суждено обречь миссис Грейстоун на ликвидацию?! «А Джо? Джо, ты спас нас всех в прошлый раз, когда мы были в этом мире, а я даже не знаю твоей фамилии».

Мэр, обняв Натали за плечи, притянул её к себе, и она оказалась дальше от другой бабушки и судьи.

– Стой рядом, детка… тогда за меня охотней проголосует молодежь, – шёпотом сказал он.

Натали оттолкнула его:

– Фу, папа! Это просто мерзко!

Мэр обнял Натали обеими руками, наклонился к её уху и произнёс угрожающим тоном:

– Никаких сцен. – И тут он увидел, что на ней наушники – очевидно, коснулся губами твёрдого пластика. Его хватка стала стальной. Сделав вид, что он ласково касается затылка дочери, мэр выдернул у неё оба наушника и сунул их в карман смокинга. – С этим разберёмся потом, – пробормотал он. – Наушники на политическом мероприятии? Это так неуважительно, так…

– Проехали, – шёпотом буркнула Натали. Наверное, именно так сказала бы другая Натали? Но сердце у неё колотилось от ужаса: ведь теперь она не слышала Чеза, Эмму, Финна и другую Натали. И что означают эти странные объятия мэра? Ничего более фальшивого в этом искажённом мире Натали не встречала. Объятия другой бабушки казались искренними. Даже объятия судьи, хоть Натали и сердилась на неё (но настоящая мама тоже часто ругала дочь). Почему же мэр обнимал её совсем по-другому?

Тот вновь повернулся к толпе.

Натали заставила себя фальшиво улыбнуться. Голова у неё шла кругом. Толпа гостей в шёлковых и атласных нарядах походила на ковёр, покрывающий все ярусы этого громадного зала под стеклянным потолком. И везде виднелись солдаты в тёмной форме, мрачные и настороженные.

Натали едва сумела подавить дрожь.

– Я рад приветствовать всех, кто поддерживает меня! – сказал мэр в микрофон. – Вместе мы одолеем наших врагов!

Толпа так громко завопила, что Натали едва расслышала какой-то странный треск. Что это было? Но судья Моралес вдруг посмотрела в сторону, а другая бабушка бросилась на пол, увлекая её и Натали за собой.

– Ложись! – крикнула она. – Я… – Наверное, она хотела сказать «Я тебя закрою!».

Наконец Натали поняла, что это был за звук. Выстрелы. Кто-то стрелял, и кричали люди, но Натали не боялась: бабушка обнимала её и маму – защищала их.

«Другая бабушка, – напомнила себе Натали. – И другая мама…»

Но сердце говорило ей другое.

Затем раздался голос мэра Мэйхью:

– Просьба сохранять спокойствие. Стрелок задержан. Лежите на полу лицом вниз, пока мы ищем сообщников нападавшего.

Натали повернула голову и посмотрела наверх. Мэр Мэйхью стоял у микрофона, целый и невредимый, на вид абсолютно не растерявшийся. Между ним и вопящей толпой выстроилась шеренга солдат. Они развернулись в сторону зала и стояли так плотно сомкнувшись, что за их спинами ничего не было видно.

– Мама? Бабушка? – шепнула она, толкая обеих, чтобы приподняться.

Прядь волос упала ей на лицо, и Натали отвела её. Волосы оказались липкие. Натали поднесла руку к глазам.

Пальцы были в крови.

Глава 62 Финн (сразу после выстрелов)

Финн подхватил крошечный микрофон, который выронил Чез, и припустил за братом. Эмма бежала рядом, и рюкзак хлопал её по спине. Но Финн только-только успел втиснуться в кладовку в кабинете судьи, а Чез уже исчез из виду, скрывшись за поворотом коридора.

– Чез очень боится за Натали, – шёпотом сказал Финн.

– Мы все боимся, – ответила Эмма. Она включила микрофон, который он сжимал в руке, и крикнула: – Натали! Обе Натали! Мы идём на помощь!

Финн сунул микрофон в карман рубашки, чтобы не потерять. Чтобы бежать быстрее, он работал локтями – ему было трудно даже не отставать от Эммы, не говоря уж о том, чтобы догнать Чеза. А его собственные мысли неслись ещё быстрее. Финну очень хотелось спросить у Эммы: «Кто стрелял? И зачем?»

Но, наверное, она не знала.

Возможно, и Финн не хотел слышать ответ.