Самсон. О жизни, о себе, о воле.

Но, как говорится, все рано или поздно заканчивается. Закончился и мой срок. Мне предстояло выйти на свободу, где я не был целых четыре года. Я прекрасно понимал, что многое в том мире за прошедшее время изменилось, но и сам уже не был тем мальчишкой, которого все знали как Сергея Кузнецова. Теперь это был молодой человек с жизненным опытом, которого с лихвой могло хватить на пару обычных жизней. Я уже не походил на того бесшабашного доверчивого пацана, готового в любую минуту прийти человеку на помощь. В моем взгляде появилась та жесткость, которая неизбежно вырабатывается у тех, кто прошел тюрьму и зону. Этот взгляд сохраняется у человека на всю оставшуюся жизнь. Я бы назвал его своеобразным отпечатком зоновской жизни. Те, кто наталкивается на такой взгляд, либо теряются, не зная, как им себя вести, либо стараются быстрее избавиться от общества бывшего сидельца. Из-за этого у вчерашнего заключенного, только что вышедшего на свободу, исподволь формируется психология изгоя. Не случайно его окружение, как правило, складывается из таких же «бывших», как он сам. По большей части отсюда и рецидив преступлений со стороны освободившихся из зоны. Им начинает казаться, что только там они могут чувствовать себя свободно. Там, где их уважают, где с ними считаются…

Не обошло стороной это состояние и меня.