Самурай. Легендарный летчик Императорского военно-морского флота Японии. 1938–1945

Но все это, впрочем, произошло с запозданием и не принесло желаемых результатов. Даже те колоссальные потери, которые противник нес под ударами камикадзе, не могли ослабить накопленной американцами мощи. Они были слишком сильны, их было слишком много, их оружие было намного совершеннее нашего.

По всей видимости, наши летчики, отправлявшиеся в свой последний полет, понимали это. Трудно поверить, что пилоты-камикадзе не отдавали себе отчета в том, что война проиграна Японией.

Но они не колебались. Они летели на своих начиненных бомбами самолетах и умирали за свою страну.

А тем временем развитие событий принимало все более зловещий характер для населения нашей страны.

1 ноября 1944 года над Токио впервые появился огромный бомбардировщик «B-29», прилетевший с одной из новых баз, созданных на острове Сайпан. Для жителей столицы приближался тот момент, которого все так боялись, ибо теперь стало ясно, что огромный бомбардировщик был самолетом-разведчиком, прокладывавшим путь другим, которые последуют за ним в ближайшем будущем. «Суперкрепость» неторопливо летела высоко в небе над Токио, а поднятые по тревоге истребители понапрасну старались перехватить вражеский самолет. Им даже не удалось подобраться к нему на расстояние выстрела.

5-го, а затем и 7 ноября два бомбардировщика «B-29» с Сайпана вновь посетили Японию. Во второй и третий раз по тревоге в воздух поднимались истребители, тщетно пытавшиеся набрать огромную высоту, на которой летели «B-29». Командиры устраивали разносы летчикам за нерасторопность и неуклюжие действия. «Один самолет! – раздавались крики. – Один самолет, а мы ничего не можем сделать!»

Они не понимали, насколько трудно перехватить «суперкрепость» на такой высоте. Прежде всего, наши истребители не обладали скороподъемностью, которая позволяла бы им набрать высоту более 30 000 футов за имевшиеся в их распоряжении несколько минут, проходивших после подачи сигнала тревоги до того момента, когда бомбардировщик улетал. Даже если бы им удалось подняться на высоту более шести миль, пилотам вряд ли удалось бы сбить «B-29», чья скорость просто поражала.

В декабре начались давно ожидавшиеся налеты. Токио, Осака, Нагоя, Йокогама и другие крупные города нашей станы сотрясались под страшными ударами шедших волнами бомбардировщиков. Их удары были нацелены в том числе и на авиационные заводы, которые один за другим превращались в руины. Приток новых истребителей резко сократился. Все труднее становилось доставать запасные части к самолетам.

История этих страшных рейдов на крупные города Японии подробно описана. Она хорошо известна всему миру.

«Суперкрепости» появлялись ночью, а большинство японских летчиков, не имея возможности помешать им, оставались на земле, проклиная отсутствие ночных истребителей и свою неподготовленность к боям в ночных условиях. Кроме нескольких истребителей, чьи действия не доставляли особых беспокойств ночным визитерам, лишь огонь противовоздушной обороны тревожил самолеты противника.

Мы терпели поражения повсюду. Повсюду мы были вынуждены отступать. Наши авиационные части несли огромные потери, гибли десятки летчиков. К середине января у нас уже не осталось сил для защиты Филиппин. Фактически японских самолетов на островах больше не было – либо они были сбиты американскими истребителями в воздушных боях, либо оказались потеряны во время атак камикадзе, продолжавшихся до тех пор, пока самолетов просто больше не осталось.

Теперь нам приходилось заботиться не об обороне этих островов, а о защите родной земли. Мы понимали, что «B-29», обладавшие огромной мощью для уничтожения целых городов, отнюдь не последнее слово. Ожидалось появление еще большего количества самолетов, самолетов новых типов.

20 января в Императорском военно-морском флоте был сформирована новая – последняя во время войны – авиагруппа «Мацуяма» на острове Сикоку. После перевода на новую базу я узнал, что заместителем командира части назначен Накадзима. Ему удалось вырваться с Филиппин с пятьюдесятью другими летчиками, пополнившими личный состав новой части. Это была далеко не ординарная часть истребительной авиации, в ней оказались лучшие пилоты Японии. Командовал полком капитан Минору Гэнда, снискавший славу одного из самых блестящих военно-морских стратегов Японии.

Накадзима был единственным человеком, которого я знал лично. Как только представилась возможность, я заглянул к нему в кабинет, чтобы поговорить о товарищах, с которыми мы вместе сражались. Именно он ошарашил меня известием о гибели Нисидзавы.