Самые интересные истории 19 века

20 февраля 1672 года Сен-Марс из соображений экономии пожелал использовать Даугера в качестве камердинера Лазуна. Это доказывает, что Сен-Марс, в конце концов, не видел необходимости изолировать Даугера и не считал опасения короля обоснованными. По мнению Сен-Марса, Даугер не хотел быть освобожденным, "никогда бы не попросил, чтобы его освободили”. Тогда почему его так тщательно охраняли? Лувуа не позволил, чтобы Даугера поставили камердинером к Лазуну. В 1675 году, однако, он разрешил Даугеру быть камердинером Фуке, но с Лазуном, сказал Лувуа, Даугер не должен иметь отношений. Тогда у Фуке был еще один камердинер-пленник, Ла Ривьер. Этот человек, очевидно, не был обвинен ни в каком преступлении. У него был меланхолический характер и отечное тело. Фуке развлекался тем, что лечил его и учил читать.

В декабре 1678 года Сен-Марс, комендант тюрьмы, принес Фуке запечатанное письмо от Лувуа, причем печать не была сломана. Его собственный ответ тоже должен был быть запечатан, и Сен-Марс его не видел. Лувуа писал, что король хотел бы знать одну вещь, прежде чем дать свободу Фуке. Рассказал ли его камердинер Эсташ Даугер другому камердинеру, Ла Ривьеру, что он делал до приезда в Пиньероль? "Его Величество приказывает мне задать вам [Фуке] этот вопрос и ожидает, что вы ответите, ничего, кроме правды, чтобы он мог знать, какие меры следует принять", – это зависит от того, рассказал ли Даугер Ла Ривьеру историю своей прошлой жизни или нет11.

Кроме того, сказал Лувуа, Лазуну никогда не разрешалось входить в комнату Фуке в присутствии Даугера. Самое смешное, что благодаря дыре, вырытой в стене между его комнатой и комнатой Фуке, Лазун мог видеть Даугера, когда ему заблагорассудится.

Из письма Лувуа Фуке о Даугере (23 декабря 1678 года) ясно, что Людовик XIV через девять лет после ареста Даугере не испытывал более настоятельной тревоги, чем желание скрыть то, что сделал Даугер. Очевидно, что сам Сен-Марс либо не был знаком с этой тайной, либо полагал, что Лувуа и король не знают о ней. Ему было приказано никогда не позволять Даугеру говорить ему об этом; ему не разрешалось видеть письма по этому поводу между Лазуном и Фуке. Мы до сих пор не знаем и никогда не узнаем, знал ли сам Даугер свою собственную тайну, или же (как он и предполагал) его заперли за то, что он не раскрыл того, чего не знал.

Ответ Фуке Лувуа, должно быть, убедил Луи в том, что Даугер не выдал его тайны другому камердинеру, Ла Ривьеру, так как теперь Фуке была предоставлена большая свобода. В 1679 году он мог увидеть свою семью, офицеров гарнизона и Лазуна—при условии, что Лазун и Даугер никогда не встретятся. В марте 1680 года Фуке умер, и с тех пор оба камердинера находились под строжайшей охраной: Даугер – потому что он должен был что-то знать; Ла Ривьер – потому что Даугер мог выдать ему настоящую или воображаемую тайну. Мы еще вернемся к этим бедным слугам, но здесь необходимо сказать, что за десять месяцев до смерти их господина Фуке в тюрьму Пиньероль был доставлен новый важный пленник.

Этим пленником был другой претендент на звание маски, Граф Маттиоли, секретарь Герцога Мантуанского. Он был похищен на итальянской земле 2 мая 1679 года и поспешил в горную крепость Пиньероль, затем на французскую землю. Его преступление состояло в предательстве тайных переговоров о передаче города и крепости Казале герцогом Мантуанским Людовику XIV. Исчезновение Маттиоли было, конечно, известно всему миру. Причина его порабощения и место его пленения, Пиньероль, были предметом газетных комментариев, по крайней мере, еще в 1687 году. Еще раньше, в 1682 году, история ареста Маттиоли и его уединения в Пиньероле была опубликована в работе под названием "La Prudenza Trionfante di Casale"12.

Таким образом, в то время о Маттиоли не было никакой тайны; его преступление и наказание были прекрасно известны студентам-политикам. Его считали загадочным человеком в железной маске, но в течение многих лет после ареста он был наименее загадочным из заключенных.

Итак, вот Маттиоли в Пиньероле в мае 1679 года. В то время как Фуке наслаждался относительной свободой, а Лазун замышлял побег или занимался оскорбительной любовью с Мадемуазель Фуке, Маттиоли жил на хлебе и воде страданий. Ему угрожали пытками, чтобы заставить его выдать какие-то бумаги, компрометирующие Людовика XIV, и прямо приказали, чтобы у него не было ничего, кроме самых необходимых вещей. Он должен был содержаться в тюрьме dans la dure. Короче говоря, его использовали не лучше, чем самого подлого из заключенных. Ужасная жизнь в изоляции, без работы, без книг, без письменных принадлежностей, без единого звука или звука человека, кроме тех случаев, когда Сен-Марс или его помощник приносили еду на день, сводила пленников с ума.