Самые странные в мире. Как люди Запада обрели психологическое своеобразие и чрезвычайно преуспели

Эти данные предполагают, что — совершенно независимо от формальных институтов и государства — социальные и психологические различия между популяциями порождают значительные различия в уровне инновационности. Однако по крайней мере с середины XVIII в. инновации являются основным фактором экономического роста, процветания и увеличения продолжительности жизни. Таким образом, поняв, как культурная эволюция сформировала базовые институты семьи и брака и как они, в свою очередь, привели к социальным и психологическим сдвигам, мы можем яснее разглядеть истоки современного мира, включая богатство и бедность разных стран.

Избежать ловушки

На протяжении долгого времени — приблизительно с 1800 г. — поддержанию роста доходов населения христианского мира способствовало еще одно преимущество, о котором я пока не упоминал. Исторически многие общества по всему миру переживали резкие всплески экономического роста, но их было трудно поддерживать и еще труднее наращивать. Главная проблема тут в том, что рост благосостояния приводит к росту рождаемости: женщины рожают больше детей. Возникает то, что историки экономики называют мальтузианской ловушкой: население может увеличиваться в геометрической прогрессии (очень быстро), что затрудняет экономический рост. Однако вызванный инновациями экономический рост в последние два века (а может быть, и раньше) опережал рост населения, в результате чего средний человек стал намного богаче. До сих пор я сосредоточился на том, как психология людей Запада и связанные с ней институты способствовали инновациям, но эти же факторы ограничивали и рождаемость.

Многие необычные нормы доиндустриальной Европы, связанные с браком и семьей, должны были снижать фертильность женщин и замедлять прирост населения. Во-первых, согласно современным исследованиям, введение моногамного брака и прекращение договорных браков должны вести к снижению среднего числа детей, рожденных женщиной за всю ее жизнь. Причина тут в том, что эти изменения повышают возраст, в котором женщины выходят замуж (сокращая временнóе окно для беременности), и улучшают их положение в браке, а оба эти фактора снижают рождаемость. Во-вторых, БСП благоволила неолокальному месту проживания супругов и обеспечивала среди молодых людей высокий уровень мобильности (они больше не были связаны родственными обязательствами). В целом любые меры, отделяющие женщину от родственников и свойственников, снижают ее фертильность, поскольку она получает меньше поддержки в уходе за детьми и испытывает меньше давления со стороны напористой родни. В-третьих, в отличие от женщин из других сложных обществ, многие европейские женщины никогда не выходили замуж и не имели детей: Церковь давала им возможность не поддаться принуждению к браку, уйдя в монастырь. Наконец, школьное обучение девочек, поощряемое протестантизмом, в целом снижает рождаемость. Причин тому несколько, но одна из них проста: школа позволяет девушкам избегать раннего замужества, чтобы закончить образование. В результате экономическое процветание действительно вызвало после 1500 г. рост населения Европы, но действовавшие там институты и нормы сдерживали его и перенаправляли (посредством миграции) в города. Короче говоря, разрушение основанных на родстве институтов помогло Европе избежать мальтузианской ловушки, стимулируя инновации и одновременно подавляя рождаемость[721].

В заключение давайте подведем краткий итог этой главы. Чтобы объяснить вызванную инновациями экономическую экспансию последних нескольких столетий, я предположил, что социальные и психологические сдвиги, вызванные атакой Церкви на интенсивное родство, запустили обмен информацией по всей непрерывно расширяющейся социальной сети, которая соединила различные умы всего христианского мира. Развивая эту мысль, я выделил семь факторов, способствовавших формированию европейского коллективного мозга: (1) институт подмастерьев, (2) урбанизация и обезличенные рынки, (3) надрегиональные монашеские ордены, (4) университеты, (5) «республика ученых», (6) научные общества (вместе с их периодическими изданиями вроде «Энциклопедии») и (7) новые религиозные конфессии, которые не только способствовали распространению грамотности и школьного образования, но и придали священный статус трудолюбию, научному поиску и прагматическим достижениям. Эти институты и организации, которые, наряду со сдвигами в психологии, сделали людей более изобретательными, но менее многодетными, стимулировали инновации, одновременно сдерживая рост населения, что в конечном итоге привело к беспрецедентному экономическому процветанию.

14. Темная материя истории