Самый чувственный год

— Нет. Я имею в виду то, что, застряв здесь на год, мы не должны откладывать жизнь.

— Нашу сексуальную жизнь?

Я киваю и сглатываю.

— Поверь мне, Саммер, — его глаза темнеют, — если захочу привести женщину, я сделаю это.

Он уходит. Я сдерживаюсь от желания побежать за ним, обнять его, тесно прижаться и поцеловать, чтобы единственной женщиной, которую он захотел бы привести, была я.

Эдвард

Я намеренно медленно закрываю дверь между нашими комнатами. Не желаю, чтобы она знала, как сильно я хочу подойти к ней, доказать, что единственная женщина, которую я хочу привести домой, уже здесь.

Провожу рукой по лицу, прислоняюсь спиной к двери, которая отделяет ее от меня. Втягиваю в себя воздух, в котором больше нет ее аромата. Как могло случиться, что прошло двадцать лет, а ее запах нисколько не изменился? Это сводит меня с ума. Как и ее голос, улыбка, смех.

Услышав, что она зовет меня, я бросился в ее комнату. Ничто не могло мне помешать. Но в ту секунду, когда она увидела меня и откинулась на изголовье кровати, я понял, что совершил грандиозную ошибку.

То, как горели ее глаза, когда она смотрела на меня, как прикусила нижнюю губу, вызывало у меня дикое желание. Я хотел целовать ее. Целовать до тех пор, пока она не забудет обо всем на свете. Вид обнаженного плеча, сосков — дразнящих бусин, которые проступали сквозь тонкую ткань футболки…

Она была расстроена, а я вел себя как похотливый подросток. А нужно было лишь убедиться, что она в порядке. Всего-то.

А потом у нее хватило наглости дразнить меня возможностью привести домой другую женщину. Будто я мог помыслить о ком-то другом.

Потребовалось собрать в кулак всю силу, чтобы повернуться и уйти. А она всякий раз останавливала меня. Меня тянет к ней с того самого момента, как она вошла в кабинет Чарльза. Заметила ли она, как сильно я ее хотел?

Я подхожу к кровати, ложусь. Но сон бежит от меня. Я тянусь за телефоном, разблокирую экран. Вот она во всей своей красе в соцсетях. Она не шутила, говоря, что у нее есть подписчики. Тысячи подписчиков. Ее фотографии собирают множество лайков и комментариев. Легко понять почему. Она — воплощение счастья, сногсшибательная, беззаботная, живущая лучшей жизнью.

Бросаю телефон обратно на прикроватный столик и ложусь на спину, уставившись в потолок.

Нет, она не одинока. Она счастлива. И доказательство тому — каждая из этих фотографий. Бабушка не понимала, о чем говорит.

И вот теперь она застряла здесь, в ледяном высокогорье, и на ней груз ответственности за поместье. Сколько пройдет времени, прежде чем ей снова захочется вырваться на свободу? Разорвать все свои связи и сбежать обратно к той жизни? Одинокая волчица, готовая к очередному приключению.

Оставляя Гленробин и меня, словно далекое воспоминание. Независимо от последней воли бабушки.

Потом я думаю о том, что она тоже лежит без сна, по другую сторону двери, так близко и в то же время так далеко. Я думаю о Теде рядом с ней, таком же, каким он был все прошедшие годы. Она назвала его своей единственной настоящей константой.

Я вспоминаю умоляющий взгляд, когда она просила меня дать ей шанс, и думаю о моей прилежной команде юристов. Те сейчас разбирают завещание бабушки, и мне понятно, что делать. Даже несмотря на то, что каждый инстинкт диктует мне не быть глупцом и слабаком.

Я с проклятием провожу рукой по волосам, говорю себе, что осталось всего триста шестьдесят три дня.

А потом…

И что потом?

Это поместье всегда будет связывать нас на каком-то уровне.

Нет, я больше не совершу подобной ошибки. Нужно следовать правилам и держаться от нее подальше.

Я поворачиваюсь, чтобы выключить лампу, но раздается звук. Движение за дверью. Я смотрю на дверь, вижу, как ручка начинает поворачиваться. Мое сердце подскакивает к горлу.

Что, если она…

Нет, не может быть.

Дверь открывается, я спускаю ноги на пол, сажусь прямо.

— Саммер?

Глава 9

Саммер

Я молчу. Нет слов, чтобы описать желание, разлившееся по венам. Видеть его почти обнаженное тело, напряженные мышцы рук, когда он хватается за край кровати и твердо ставит ноги на пол.

Ни одной связной мысли в голове. Хотя нет, мелькнула одна. «Пожалуйста, не отвергай меня!»

— Саммер?

Он снова произносит мое имя, я наслаждаюсь тембром его голоса. Невероятно глубокий голос. Его карие широко раскрытые и вопрошающие глаза. И напряженное тело.

Я сокращаю расстояние между нами, каждый мой вдох громко отдается в ушах, как и сердцебиение.

— Если попросишь меня уйти, Эдвард, я уйду. — Я должна была это сказать. Дать ему возможность остановить меня. — Мне уйти?

Я чувствую, что он колеблется. Внутри его происходит битва. Его напряжение вызвано страхом перед тем, что будет дальше. Но если думать не о будущем, а только о настоящем моменте и удовольствии, которое он может принести, тогда страх — пустая трата энергии.

Энергии, которую можно потратить на более приятные вещи.