Самый долгий день нашей жизни (СИ)

— Ты куда смотришь? Туда смотри! Ой… сейчас хорошо пошло. Как можно протиснуть это вот в это?

— Хорошо! Левее, левее! Глубже толкай! Сильней!

— Ты куда лезешь? Не трогай, я тебе говорю!

— Пизде-ец! Это ж больно! Убери руки!

— Руку, руку правее. Да, вот так хорошо! Держи крепко. Держишь? Все, я начал.

— Не дергайся, дорогой! Аккуратнее, нежнее. Это очень нежный инструмент. Вот так, помягче…

— Нога! Мне нога мешает!

— Да запихай свою ногу в жопу, блин!

— В твою — сейчас, дорогой. Именно так я поступлю.

— Это не моя нога, а его! И она туда не влезет. Твою мать, у меня теперь синяк на жопе будет!

— На жопе не страшно. Кто твою жопу видит?

— Джон, не туда! Не туда, я тебе сказал! Ниже, ниже возьми. Вот! Так уже легче. Чувствуешь?

— Куда ты суешься? Кто тебя просил. Все нахрен испортил!

— Родж, придурок, ты почему не надел очки?! Ты ж нихуя не видишь! Наебнешься сейчас на лестнице.

Если бы кто-то в это время зашел в подъезд, его взору предстали бы обливающиеся потом и уже порядком обозленные будущие звезды рок-н-ролла, которые, надрываясь, тащили вверх по лестнице небольшой, но очень добротный рояль.

Добравшись до второго этажа, парни приуныли. Такую тяжесть волочить им еще не приходилось. Навык работы грузчиком был разве что у Фредди, да и его опыт ограничивался двумя неделями в подсобке Хитроу, где он провалялся без дела. Работяги, которые закидывали чемоданы в самолеты, сообща решили, что изнеженному и тонкому мальчику нечего делать на взлетной полосе. Прибьют еще чем-нибудь — отвечай потом! Фред, конечно, не остался в долгу. Нарисовал каждому по портрету. Все остались довольны, и ему удалось, не надорвавшись, заработать немного денег, которые он, правда, вскоре отдал своему приятелю. С возвратом, как считал тогда. Возврата так и не последовало… Эх, а как бы пригодились сейчас те пятьдесят фунтов!

Словом, передвигать тяжелые предметы парни особо не умели. А особо тяжелые предметы — не умели вовсе.

В какой-то момент подъем чуть было не закончился трагедией.

Сначала, когда тащили «эту гробину» по лестнице, для чего ее пришлось поднять выше уровня перил, большой палец Брайана попал под крышку, и с криком: «Блядь, а-а! Нахер! Мне палец сломало!» рядовой Мэй чуть было не покинул поле битвы. Но не тут-то было! На помощь оперативно пришел Роджер.

— Стой. Парни, положите рояль на перила. Вот так, держите. Брай, где твой палец? — Родж с видом умудренного специалиста принялся изучать пострадавшую конечность. — Попробуй кулак сжать. Та-ак, а теперь разожми. Нет, не сломал. Но ушиб. Давайте уже поднимем эту сволочь, и я тебе палец зафиксирую, чтоб не было больно. Я же почти врач!

Попробовали поднимать рояль по перилам, подложив под него скатерть, которую пожертвовал Фредди. Дело, вроде, пошло. Парни уложили рояль набок и, поддерживая его с другой стороны, кое-как продвигались. Снизу толкал Джон. Фредди, как и раньше, тянул веревку, привязанную за ножки. Брай и Роджер придерживали с краю. Рояль очень сопротивлялся подъему, но потихоньку, скрипя струнами и звякая, все же поддавался.

Оставался всего один пролет, когда произошло то, чего не ожидал никто. Инструмент, жалобно крякнув, начал скользить вниз на Джона.

— Держи, бля! Держи его! — кричал Роджер Фреду, но поздно. Тот не удержал веревку, и рояль поехал вниз.

Джон, вовремя сообразив, что сейчас все это стокилограммовое сооружение из какого-то тяжеленного дерева, попросту раздавит его, попятился, пропустил ступеньку и со всего размаху рухнул на пол.

Каким-то чудом Брай и Роджер совместными усилиями все же удержали рояль, не дав ему придавить Джона, но от этого было не легче. Посреди лестничной площадки распласталось бесчувственное тело.

— Блядь! Фред, держи эту суку. Мы все убьемся нахер! Держи скорее! — Красный от натуги Брайан орал на побелевшего Фредди, который еле сдвинулся с места.

— Один скопытился и лежит в пыли. Эй, Дикки, ты как там? — Роджер из последних сил не давал роялю упасть ни в лестничный проем, ни на ступеньки.

Ответа не последовало.

— Парни, держите. Я посмотрю, что с ним.

Роджер передал роль атланта вовремя поднырнувшему под свой подарок Фредди, а сам подошел к Джону.

— Родж, он ведь живой, да? Правда? Ежик, ну что ты молчишь! — Фредди бросало в дрожь от одной мысли, что Джон мог серьезно покалечиться.

«Почти врач» наклонился над телом.

— Вроде, видимых повреждений нет.

Руки и ноги были на месте. Не переломаны. Голова, кажется, тоже целая, хотя на затылке вскочила изрядная шишка. Лицо Джона сильно побледнело, и Роджер тут же резюмировал, что может быть сотрясение.

— Джон, эй! Ты как? — Родж похлопал его по щекам.

— Ну что, Родж? Скажи! Мы этот блядский рояль сейчас уроним! Джон, ты жив? — Брай еще перед входом в подъезд смутно подозревал, что эта затея ничем хорошим не обернется. Как в воду глядел.

— Живой. Сейчас-сейчас… — Роджер продолжал какие-то манипуляции. — Мне бы нашатырного спирта… ну да ладно! Я ему искусственное дыхание сделаю — сразу оживет!

Набрав в грудь побольше воздуха, Роджер припал к губам Джона, который тут же зашевелился и чуть не дал своему спасителю в морду.