Самый долгий день нашей жизни (СИ)

Хотелось, чтобы этот дождь наконец закончился. Именно дождливую и пасмурную погоду Фредди сегодня выбрал главной причиной своего затворничества. Нужно же было на что-то сердиться!

Даже кошки не скрашивали тягучего и противного чувства. Вот уже три дня он безвылазно сидел дома, стараясь не впасть в дикую раздражительность. В последнее время нервировало все, на что ни кинь взгляд. Наверное, именно это психиатры и называют депрессией. Наверное…

На лето был намечен крупномасштабный тур, на сей раз по Европе. После — примерно весной — по Японии и странам Латинской Америки. Парни строили планы покорения мира. Пару раз Роджер заводил разговор, а не рвануть ли им и вправду в СССР? Рынок там был огромным. Знакомые, вроде Элтона, кому уже посчастливилось пересекать Железный занавес, в один голос твердили о большой популярности их музыки в России. Рассказывали, что там массово копируется и распространяется на аудиокассетах каждый их альбом и что они, если захотят, легко могут собрать огромный стадион в Москве, который был построен к Олимпиаде. Майами начал активно искать выходы. Но это было зимой…

Еще зимой Фредди полагал, что у него есть будущее — сегодня он отчетливо понимал, что никакого будущего нет.

Не осталось сомнений, что все неполадки со здоровьем последних лет — вовсе не обычные разрозненные шалости утомленного работой и веселой жизнью организма. С тех пор как пришло осознание, что СПИД — это не очередная выдумка сумасшедших ученых, а жуткая реальность, Фредди желал только одного — знать наверняка, что стало причиной сбоев, не накручивает ли он себя. Нога, поврежденная на одном из концертов, заживала очень долго и тяжело. Но куда хуже то, что у него начались припадки, похожие на эпилепсию.

Определенно, что-то странное происходило с его обычно сильным, привыкшим к нагрузкам телом. И это не было, просто не могло быть банальным стечением обстоятельств.

Видя, что проблемы вполне реальны, он стал уделять больше внимания поддержанию физической формы, тем более что туры постоянно требовали этого. Джо стал его частым соратником в походах в спортзал, где Фредди, откровенно говоря, опасался появляться в одиночку — в первую очередь, из-за повышенного внимания к своей персоне. Благо, Джо неумолимо поддерживал его в этом благом начинании.

По сей день именно он, Джо Фанелли, оставался единственным человеком, который был в курсе. Памятуя об их общем прошлом, Фредди настоял на том, чтобы парень тоже сдал все необходимые тесты на ВИЧ. К сожалению, и его не миновала эта чаша…

Сейчас уже бесполезно было разбираться, кто кого и когда заразил, но тот факт, что Джо тоже болен, не оставлял сомнений: эта гадость — результат какого-то из тех недолгих американских загулов в конце семидесятых. Черт его знает, как именно такое вышло. Соломку не подстелешь.

Несколько раз, сдав анализы, Фредди получал отрицательные результаты, и это немного успокаивало, хотя врачи раз за разом повторяли, что тестирование крайне несовершенно, что анализы лучше повторить. И он повторял. Повторял до тех пор, пока не услышал от растерянного Аткинсона окончательный приговор.

Его врач много говорил о том, что ВИЧ — это еще не СПИД. Что, скорее всего, организм сможет долго сопротивляться заразе. Но Фредди уже тогда хорошо понимал: его шоу будет продолжаться недолго…

В последние дни он чувствовал себя не очень, и сомнения, сумеет ли он выдержать еще один тур, нависли грозовой тучей. Не хотелось бы повторения истории в Сан-Сити. Страшнее смерти видеть смятение в глазах озадаченных и разочарованных поклонников. И потом, он давно уже не тот самонадеянный двадцативосьмилетний дурак, готовый «петь, пока его связки не станут похожими на промежность шлюхи». Врачи говорили, что переутомление и стрессы могут способствовать развитию болезни, ослабляя иммунитет. До сих пор ему удавалось отмалчиваться, но долго так продолжаться не могло. Фредди ясно отдавал себе отчет в том, что еще немного — и он просто обязан будет поговорить с Майами, чтобы сообща решить, как быть дальше. Решить сейчас, пока он жив и относительно здоров.

Словом, настроение было отвратительное. Еще и этот бесконечный дождь…

Фредди не любил дождь — он любил сияние солнечных лучей, тепло и радость. Любил жизнь. Особенно теперь, зная, что, хотя его тело по-прежнему выглядит здоровым и красивым, что-то внутри уже включило обратный отсчет.

***

Звонок телефона прозвучал резко и оглушительно, но Фредди остался безучастным. Не хотелось никого видеть, ни с кем говорить. Пусть думают, что хотят! Скука была и осталась его злейшим врагом, но иной раз даже с ней можно пропустить пару рюмок водки.

— Фред, тебя к телефону! — Трубку поднял Джо, до того колдовавший на кухне над каким-то очередным кулинарным шедевром. — Это Роджер.

Стряхнув с себя приступ раздражения, как пепел с кончика сигареты, Фредди спустился в гостиную.

— Да, ежик, я слушаю… — как-то холодно и отстраненно проговорил он.