Самый долгий день нашей жизни (СИ)

— Ты прав, говорить с ними особо не о чем. Так, бытовуха или какие-нибудь сплетни. Для серьезных разговоров есть другие люди, а эти трое… Просто тошно одному, понимаешь? Тошно. Они — вроде как моя семья. Во всяком случае, другой у меня уже не будет. Поезд ушел, как говорится…

— Погоди! — Ощущение жестокой несправедливости вдруг горячей волной нахлынуло на Роджера. — А как же Мэри? Я имею в виду, что… Разве ты не хотел бы… блядь!.. — Он смолк, догадавшись, что подобрался слишком близко к теме, которая долгие годы была под негласным запретом.

Вопреки его опасениям Фредди не разозлился и не предпринял попытки уйти от разговора. Лишь грустно усмехнулся и пригубил шампанское.

— Знаешь, как-то мы с Монтси выпивали, вот как сейчас с тобой, и… Глупая история! Я… побоялся дать ей свой бокал. Знаю, это смахивает на паранойю, но по-другому не смог. И ты думаешь, я готов рискнуть жизнью Мэри ради прихоти оставить свои гены? Или чьей-то еще жизнью?

Роджеру потребовалось несколько секунд, чтобы в полной мере осознать смысл сказанного.

— То есть, ты сейчас… ни с кем?

Фредди не ответил.

На лице Роджера, как он ни пытался это скрыть, отразилось облегчение.

— Эти парни, конечно, не всем нравятся, оно и понятно. Фиби — ты прав — та еще дура, но все равно мы… сроднились что ли. И потом, жалко мне его. Ни образования, ни жилья — ничего. С родственниками уж не знаю, что у него там. Куда он пойдет? Что с ним будет, когда я… А-а, нет, сегодня не хочу об этом! Фиби он… забавный. Я тебе рассказывал один смешной случай, он тогда только начал у нас работать?

Комментарий к Глава 55. Ибица

Продолжение следует.

П.С. Речь идет об историческом факте. В мае 87го после того как разразился скандал в прессе с публикацией интервью Пола Прентера, Фредди действительно вместе со всей своей свитой уехал на Ибицу, где в то время был Роджер.

========== Глава 56. Ночной разговор ==========

28-е ноября 1991 года

— Видели бы вы, какое лицо было у Фреда! Еще в аэропорту… Я в тот день встречал чартер, заказанный им для себя и свиты. Фред, он… по-моему, он тогда про деньги уже не думал — куда, на что они… ему было наплевать. Понимал, что жить недолго осталось… — Роджер вовсю шмыгал носом. — Так вот, когда Фред вышел из самолета, я испугался. По-настоящему испугался, понимаете? Он постарел лет на десять. Парни его со всех сторон окружили, а он… рассеянно брел вперед, не поднимая глаз, и, как старичок, шаркал ногами. Я, конечно, не подал виду, но сердце у меня защемило. Мне еще никогда не было так жаль его. Нашего неугомонного Фредди… — Родж смахнул рукавом слезы, навеянные болезненными, слишком болезненными воспоминаниями. По счастью, тогда ему удалось удержать Фредди. Не позволить погрузиться в это состояние с головой. Хотя победа далась не самым простым способом. Тот вечер на яхте запомнился не только шампанским и ликером, щедро разбавленными старой-доброй водкой, но и непростым разговором…

… про Пола.

Иначе было нельзя. Как бы этот гад ни был противен лично ему, Роджеру, он понимал, что Фреду нужно выговориться.

— Прентер, вонючая сука, жил с Фредом, ел, пил, спал с ним! Блядь! Мозг ему засрал, мудак. Из кожи вон лез, чтобы нас с ним поссорить. А потом, когда не выгорело, отомстил, погано и грязно слив прессе… все это. Я потом подумал вот о чем…

— Родж, может, не надо сейчас? Потом расскажешь. — Брайан гладил его по ноге, стараясь успокоить. — Джон, измерь-ка ему давление и… что еще там врач велел?

— Чего «не надо»? Надо! — Роджер воинственно отвел его руку и выпрямился, сев.

— Хорошо. — Джон вклинился в «диванную разборку». — Давай сделаем так. Сейчас ты все же хлебнешь этих вонючих капель, выпьешь водички, успокоишься, я измерю тебе давление. А после ты расскажешь все, что хочешь, если, конечно, не будет причин срочно вызывать скорую. Договорились?

Он уже смекнул, что Роджер знает что-то важное. Что-то, о чем молчал столько лет (что-что, а хранить тайны, как выяснилось, он умеет. Врать — нет, а вот держать язык за зубами…) И судя по всему, это «что-то» открылось именно тогда, на яхте. Не помешало бы узнать, о чем же все-таки рассказал Фред Роджу, тем более, что у Джона имелись подозрения относительно той истории с Полом Прентером. Не все там так просто, определенно не все…

— Давай. — Роджер покорно принялся освобождать руку из рукава халата. — Раз уж ты, папочка, нянчишься со мной со вчерашнего вечера, я не могу тебе отказать.

С видом заправского доктора Джон достал аппарат, натянул на предплечье Роджа манжету тонометра и приступил к священному действу.

— Сто пять на семьдесят. Низковатое, конечно. И пульс — восемьдесят девять — немного частит. Но в целом, вроде бы, ничего страшного. — Джон аккуратно записал на бумажке результат своего «научного исследования» и также аккуратно сложил тонометр.

— У меня всегда давление низкое. Это нормально. — Роджер устроился на диване поудобнее. — Ты когда эту хуйню, стетоскоп, надел, такой солидный стал! Джон, тебе следовало идти в медицину!

— Хватит нам и одного «почти врача». — Джон ласково пихнул Роджера в плечо. — Лежи уже, придурок.