Самый долгий день нашей жизни (СИ)

Исхудавший, прихрамывающий на левую ногу мужчина с заметно обозначившейся лысиной на затылке и густой бородой, которую он отрастил, чтобы скрыть пятна на лице, способные сделать его изгоем в любой толпе. Фредди явственно чувствовал, что тает, как снежная скульптура под напором солнечных лучей, — из-за болезни его тело стало таким же хрупким. Из год от года это происходит все быстрее…

Не хотелось, чтобы Джо, Фиби или Джим знали, куда он отправился. Два года назад эта троица приложила столько усилий, чтобы помочь ему забыть о последствиях того скандала с похабными статейками! С его стороны было свинством вновь ворошить прошлое, сводя на нет их усилия. Однако он достаточно много передумал и перечувствовал с той поры и теперь убедился окончательно, что ему не будет покоя, пока он не сделает то, что собирался сделать прямо сейчас, и чем скорее — тем лучше.

Поезд до Белфаста шел около четырнадцати часов. Мерное покачивание вагона и стук колес навевали сон, помогая забыться и не думать о предстоящей встрече. Конечно, после всего случившегося перспектива еще раз увидеть Прентера вызывала отвращение, но куда хуже было постоянно раздумывать о том, что, возможно, он совершил самую страшную ошибку в жизни.

На протяжении двух лет он убеждал себя, что не сделал ничего дурного, когда в бешенстве ударил телефонной трубкой по рычагу, объявив, что не желает больше видеть этого человека и знать о нем что-либо. Но так и не смог успокоить совесть. Что-то было не так во всей этой истории. Какие-то мелочи мешали сложиться общей картине и заставляли возвращаться к этим мыслям снова и снова.

***

Фредди уже давно примирился с мыслью о близости смерти. Оказалось, это не так уж сложно. Достаточно разок вообразить себя семидесятилетним старпером, восседающим в кресле у камина в окружении любимых кошек и ворчащим на Джо, потому что тот варит ему одну овсянку из страха за его последние зубы. Нет, дорогуша! Легендам пристало уходить молодыми. И все же, вид Пола на больничной койке заставил его забыть на миг свою внутреннюю браваду и похолодеть от ужаса.

Они оба не могли знать, когда заразились и кто из них был первым, но сейчас Пол выглядел гораздо хуже его самого. Мертвецки-серая кожа, исхудавшие руки, ставшие прохожими на птичьи лапы… и лицо, изборожденное страшными коричневыми пятнами — теми самыми пятнами, которые не спутаешь ни с чем. Эти два года превратили еще молодого и жизнерадостного мужчину даже не в иссушенного старика, а в мумию, в теле которой насмешкой судьбы еще теплится жизнь.

Вид Фредди Меркьюри, несмело застывшего на пороге его палаты, похоже, совсем не удивил Прентера. Впрочем, возможно, подобравшись к грани жизни и смерти настолько близко, человек вообще перестает удивляться чему-либо. Бескровные губы тронул холодный оскал, означающий ничто иное как: «Я знал, что ты все равно явишься». Казалось, это улыбается сама Смерть, глядя на свою законную добычу.

— Как ты меня нашел? — первое, что спросил он.

— Рид дал адрес. Ты же писал ему недавно?

— Да-а… — протянул Пол, не стирая ухмылки. — Нас с Джонни когда-то многое связывало. Не хотелось уходить, не попрощавшись.

— Позволишь пройти? — Меркьюри несмело оглядел палату.

Эта больница была единственной в Белфасте, оказывающей помощь ВИЧ-инфицированным. Большинство врачей не желали иметь дело с «новым заболеванием», опасаясь за свое здоровье и состояние пациентов. Так, по крайней мере, рассказывала миссис Прентер, регулярно навещавшая сына. Она-то и подсказала, где его найти; остальные домочадцы — отец Пола и брат с женой — не пожелали разговаривать, словно это он, Фредди, виноват во всех бедах, обрушившихся на их семейство.

Пол раздраженно отмахнулся, давая понять, что вопрос не нуждается в ответе.

Фредди, прихрамывая, переступил порог.

— Как ты? — спросил он, попросту не представляя, с чего начать.

— Я? — Пол глухо усмехнулся, приподнимаясь на постели. — Ты же все прекрасно видишь, Фред. Так что, может, прибережешь эту глупую учтивость для моих похорон? Судя по всему, у тебя для меня припасено не так уж много добрых слов, не стоит разбазаривать их попусту. Лучше скажи сразу, зачем пришел.

Фредди кивнул, давая понять, что согласен, тянуть, наверное, и вправду, не стоит. Однако он еще не был готов к откровенному разговору и чувствовал это.

Пол перебил его мысли:

— Хотя, если ты и вправду хочешь знать, мне грех жаловаться. Трудно поверить, что пару лет назад я спустил на кокаин все, что у меня было. Теперь меня накачивают наркотой бесплатно, но знаешь… я стараюсь обходиться без этого. И тебе советую, когда придет твое время. Обидно тратить последние крохи жизни на наркотический бред из банального страха перед болью. Наоборот, с каждым днем боль нравится мне все больше — она позволяет почувствовать, что я, черт возьми, еще жив!