Самый долгий день нашей жизни (СИ)

Стоп. Никаких эмоций. Только спокойствие и конструктивный подход.

— Я разузнаю все варианты дальнейшего развития событий. Консультации в лучших клиниках мира — это точно нужно организовать в ближайшее время. Обсудить схему лечения не только с твоим доктором. Оставшуюся часть тура планировать не будем, но что скажем парням? Подумай. Насколько я понимаю, ты пока не готов озвучить им свою проблему?

— Не готов. — Губы Фредди дрогнули.

Стало ясно, что эту тему лучше оставить для более подходящего момента.

— Ну, тогда и не стоит. Мы проведем европейское турне и объявим о перерыве, а после решим, как быть дальше. Будем искать любые возможности для твоего лечения и постараемся, чтобы группа осталась на плаву. Слишком много вложено сил… И да, Фредди, я на твоей стороне. Но мне хотелось бы знать, есть ли у нас время? Только честно, сколько?

— Я не знаю. Врачи не говорят ничего определенного. По словам Аткинсона, ВИЧ может находиться в организме много лет и не давать о себе знать, но боюсь, это не мой вариант. — Фредди криво усмехнулся. Его взгляд вдруг стал таким, словно он заглянул глубоко в прошлое.

— Почему?

— Да так, исключительно мои подозрения. Но умирать я не собираюсь. Буду жить столько, сколько это возможно… Блядь! — Неожиданно Фредди почти сорвался на крик. — Почему так, Майями?! За что?

Джим бесстрастно пожал плечами.

— На этот вопрос я тебе точно не смогу ответить. Такова жизнь. В ней нет справедливости. Полагаю, ты знаешь это не хуже меня. Так что, не советую мучиться подобными мыслями. Лучше давай-ка подумаем, что можно сделать, чтобы «Queen» не ушла в небытие, ведь это дело и моей жизни.

— Главное, чтобы парни пока ничего не узнали. Не надо им пока знать…

— Можешь положиться на меня. А кто еще в курсе?

— Мэри и Джо. У Джо тоже обнаружили эту заразу, а Мэри… ей я сказал только на днях. — Меркьюри глубоко и протяжно вздохнул, прикрыв глаза.

— Понятно. Хорошо… — Бокал с коньяком давно стоял позабытый. Непринужденность беседы испарилась. Мозг работал четко и трезво. — Ты прав, чем меньше людей осведомлены о том, что происходит, — тем лучше. Если пресса что-то разнюхает, будем активно отрицать. А дальше… нам остается только работать. Работа — это, как ты знаешь, лучшее лекарство. Давай выпьем за тебя, дорогой! Дай тебе Бог сил и терпения. А я… я с тобой, как всегда. Помни об этом.

С той минуты Джим Бич по прозвищу Майами стал планировать дальнейшие действия, чтобы корабль, который он столько лет проводил сквозь все рифы, шел вперед несмотря ни на что.

***

28-е ноября 1991 года

— … Это глупо и неэффективно. Много лет Фредди жил в тени смерти и ушел, достойно приняв свою участь, что, как ни крути, заслуживает всяческого уважения. Кто озвучит это для всего мира, если не вы?

— Что озвучим? — Джон непонимающе нахмурился.

— То, что да, Фредди Меркьюри умер от СПИДа. Это правда. И да, он был геем и принимал наркотики. Но это не делает его наркоманом или извращенцем. Он был достойным человеком, кто бы что про него ни говорил. Еще раз, конфликтовать с прессой нам нельзя…

— Как это нельзя? Ты в своем уме? — встрепенулся Роджер. — Эти бляди полощут его имя, наживаясь на интересе публики. К чему, например, говорить, что Фред был геем? Ведь это не так… — Он замолк на полуслове. — А пусть даже и так, это его личное дело. Не наше и уж точно не широкой общественности.

— Ро, угомонись. Тебе вредно волноваться. Я свое обещание не забыл, вот встану сейчас и вызову скорую. — Брайан оборвал очередной всплеск эмоций. — Джим, я тоже не понимаю, какого хера мы должны обсуждать личную жизнь Фреда на телевидении. Тем более, что он сам никогда этого не делал и не давал нам такого права.

— Парни, послушайте меня внимательно… — Вдруг Джим перебил сам себя: — Бри, у тебя там чайник не выкипел?

— Твою мать! — Брайан почти бегом рванул на кухню.

— Так вот, дождемся Брая и спокойно побеседуем за чаем, идет? Постарайтесь унять эмоции. И да, Родж, тебе и впрямь нельзя нервничать. И вообще, в прошлом году ты клятвенно заверял своего кардиолога, что займешься здоровьем. Почему не выполняешь обещание? Это, конечно, исключительно твое дело, но у тебя трое маленьких детей. И Дэбби… Кстати, я говорил с ней сегодня утром. Девочка волнуется, и Руфус не спал полночи. Ты уже звонил ей сегодня? Нет? Тогда звони, пока она там с ума не сошла.

Роджер осекся. Возразить было нечего. Майами, как всегда, прав.

— Джон, передай телефон, пожалуйста. — Сердито сопя, Роджер сел на диване. — Хорошо, я позвоню.

— Сделай одолжение. И перестань думать только о себе и о своих чувствах, мой милый, — не удержался Джим.

В гостиную вернулся Брайан с подносом.

— Вот. Садитесь, тут на всех хватит. Родж, ты будешь чай?

— Нет, я звоню Дэбби, — буркнул Роджер, набирая номер. Он и не думал скрывать того, что слова Джима уязвили его, причем уязвили глубоко.

Трубку никто не брал. Он перезвонил еще раз — опять нет ответа.

— Странно… Может, они ушли гулять? Какая погода сейчас в Лондоне?

Джим налил себя чаю и сел обратно в кресло.

— С утра был дождь, но небольшой. Тут куда холоднее. Так вот, на чем я остановился?